— Добрых и дурных знаков не бывает, — со значением процитировал я. — Судьба не предупреждает о том, что должно случиться. Для этого она слишком умна или слишком жестока.
Ксан вздернул брови и посмотрел на меня если не с уважением, то с изумлением, это уж наверняка.
— Оскар Уайльд, — скромно пояснил я.
— Теперь я вижу, старина, что ты настоящий пенсионер! —хохотнул Ксан. — О хлебе насущном думать не надо, сидишь целыми днями дома и классиков зубришь.
Я обиделся и покраснел.
— По-моему, хорошее высказывание.
— Что с того, что хорошее. Пусть хорошее, но неверное.Знаки есть и судьба предупреждает. Это я знаю точно, потому что тогда сам не внял ее голосу. Надо было уехать, хоть на время, переждать.
— Почему же ты не уехал?
— Любовь. Чувство, способное смешать все карты. «Пламя, которое сжигает все вокруг». Это сказал шейх Руми, один из известнейших суфиев. Раз уж ты заговорил цитатами.
— Банально.
— В нашей жизни все банально, и этот пример подтверждает общее правило. Нельзя давать волю эмоциям. Когда выбираешь такую профессию. На урду это означает: Господь лысому не дает ногти, или — у лысого ногти не вырастут. Смысл такой если Всевышний обделил тебя чем-то, не рассчитывай, что сможешь обрести это сам.
Ксан считал, что в личной жизни ему не повезло. После неудачного брака он так и не обзавелся семьей, детьми, любимой женщиной. Однажды закрутил роман. Случилось это во время его командировки в одной из восточноевропейских стран. Оба, как говорится, потеряли голову, однако у Ирины имелись муж и дочка, и ей не хватало смелости разрушить семью. Так прошел год, потом второй. Ксану надоело в ответ на свои просьбы слышать избитую фразу: The answer is no, but keep trying[12]. Жить в ожидании телефонных звонков. Конечно, она его любила. Что с того?
Командировка заканчивалась, становилось ясно: скоро начнется другая жизнь. Ксан стал ухаживать за другой, наклюнулся матримониальный вариант. Накануне свадьбы назначил Ирине встречу в одном из баров. Та пришла радостная, возбужденная. Не дав ей рта раскрыть, грубо брякнул: дескать, женюсь. У Ирины кровь отхлынула от лица. Она схватилась за голову, несколько минут сидела молча. Потом, пошатываясь, встала. Ксан чувствовал себя препаскудно, но что он мог? Любые слова только продлили бы мучение.
С тех пор они виделись всего лишь раз. Произошло это спустя восемь дней, в городском парке. Она исхудала, говорила монотонно, бесцветно. Когда Ксан сообщал ей о своей свадьбе, она тоже хотела ему кое-что сказать. Давно собиралась, боялась, что не получится, она хотела преподнести сюрприз, предвкушала, как он обрадуется, когда она объявит, что все же готова уйти к нему.Что может быть лучше неожиданного исполнения желаний! Была еще новость: она ждала ребенка, была уверена, что это мальчик и даже придумала ему имя — такое же, как у отца.
Ничего этого Ирина сказать тогда не успела, Ксан ее опередил. Когда пересекала площадь перед баром, еще надеялась — догонит, окликнет. Старалась сохранять спокойствие— ей так не хотелось потерять ребенка, это была часть Ксана,любви, которая должна была остаться с ней. Но, несмотря на все старания, боль, зародившаяся глубоко внутри, усиливалась, разрасталась, как опухоль, сжиравшая все вокруг. Ирину чудом удалось спасти. Хирург матерился как грузчик, вытаскивая из нее куски неродившегося мальчика. Ее выпотрошили как курицу. Сказали, что у нее больше не будет детей.
Молодая жена терпела Ксана два года, но вскоре бросила,заявив, что не вынесет его злобы и желчи. Прошло несколько лет, и он женился на Наташе, в общем, тоже неудачно. Ксан старался как можно чаще ездить в командировки — постоянная смена впечатлений отвлекала от неприятных мыслей.
Рассказчик сделал перерыв, чтобы отдохнуло горло. Я соорудил ему гоголь-моголь, щедро добавив туда рома.
— Ну вот, — Ксан вытер верхнюю губу, — в подобном состоянии запросто можно было сорваться, в конечном счете, так и произошло. И все из-за Тасмины. Не знаю, был я в нее по-настоящему влюблен, или уверил себя в этом, какая,в сущности, разница.
За долгое время это была первая женщина, с которой Ксану хотелось быть вместе. Не обязательно в постели. Просто держать за руку, ходить в кино, смотреть телевизор. Все это глупо и недопустимо, убеждал он себя, нельзя крутить шашни с собственным агентом. С другой стороны, Тасмина, скорее, партнер. Не он ее завербовал, она сама предложила свои услуги, работала не за деньги. «Только не ври, себе не ври!»— вмешивался сидевший у него внутри строгий судья, и Ксан с неудовольствием соглашался: его отношения с Тасминой до сих пор носили сугубо профессиональный характер. Если разбавить их романтической любовью, получится адский коктейль, от которого никому не поздоровится.