— Стало быть, все благополучно завершилось, — подытожил я, однако мой друг отрицательно качнул головой.
— Улетел благополучно, но не прилетел. В Москву не прилетел. Мы потом его маршрут устанавливали. В Дубае для него был билет в Доху заказан, а оттуда он направился в Сану. В Йемене следы Аббаса потерялись совсем.
—Значит, — взволнованно воскликнул я, — он вас обманул! — Тут меня осенило: — Может, вообще он никакой был не Аббас, а.
— Может, — согласился Ксан.
Я принялся с упоением фантазировать:
—Познакомился с настоящим Аббасом в Афганистане, убил его и отнял документы.
— К чему такие страсти, — Аббас мог просто умереть или пропасть без вести.
—Мог, — раздосадовано пробурчал я. Как мне казалось, к изложенному Ксаном сюжету банальные и скучные объяснения не подходят. — С тех пор ты о нем не слышал?
— Через пару месяцев после его исчезновения произошло новое покушение на президента, на этот раз — удачное. Заряд заложили в городской коллектор, прямо под шоссе, не доезжая Джинджи Чичи. На этот раз террористы обошлись без радиосвязи: смертник находился там же, в канализации и держал руку «на кнопке». На поверхность была выведена система оптического наблюдения, позволявшая фиксировать приближение президентской кавалькады. Пластиковой взрывчатки в коллектор напихали столько, что всю дорогу разворотило.
— Аббас имел к этому отношение?
— Мы раздобыли копию акта об осмотре места происшествия. Там нашли оторванную руку. На одном из пальцев — серебряное кольцо с изречением Пророка: «Прошу у Аллаха, чтобы ты всегда был на Истинном пути и чтобы Аллах дал тебе полное спокойствие».
Я ахнул.
— А еще через пару дней в Москву пришла диппочта. Эфэсбэшники показали фотографии жене Аббаса, и та своего супруга не признала. То есть, сказала, что нет у нее уверенности, дескать, столько времени прошло. Мало ли как люди меняются, но вряд ли это он.
Я развел руками.
—Стало быть, экстремист и боевик. Еще набросился бы на тебя в твоем же доме.
—Не думаю. Я ведь говорил, мне приглянулся этот парень. Интуиция меня обычно не подводит. Участвовать в покушении на президента? Допустим. Но он не из тех, кто убивает хозяина дома, в котором нашел приют. Как пить дать у него за плечами была своя история, может, еще похлеще, чем у настоящего Аббаса. Как видно, тоже из бывших военных, тоже знал саперное дело. А как к нему попали документы Аббаса, мы не узнаем никогда.
— Но дочь, дочь! — вскричал я. — Как она могла ошибить-
— Она не ошиблась.
В это время объявили о посадке пакистанского рейса. Ксан встал, принялся застегивать пиджак.
—Я еще раз навестил ее. Предупреждать не стал, просто подъехал к факультету, дождался, когда закончится лекция. Гюзель особо не удивилась, видно, ждала. Отошли мы в сторону, и я вежливо, спокойно, чтобы не напугать девушку, задаю ей тот же вопрос: «Как ты могла ошибиться, милая?».
—Она потупилась, собираясь с мыслями, потом расхрабрилась, подняла свою прелестную головку и говорит: «Я сразу поняла, что это не отец. Поняла и то, что отца нет в живых. Если честно, я давно свыклась с этой мыслью, сколько лет никаких вестей... Хотела обо всем сказать, но когда посмотрела в лицо этому человеку, увидела в нем надежду, страдание. Не смогла себя заставить. У меня ведь никого не осталось. Матери я не интересна и не нужна, сестер и братьев нет. А он. Такой же, как отец. Псих ненормальный. Что поделаешь. — тут она запнулась, — я решила, пусть хоть такой будет, раз захотел назвать меня дочерью».
— Ты сказал про кольцо?
—Зачем? — в голосе Ксана прозвучало недоумение. -Разве ты не понял? Девчонке был нужен отец.
VIII. Врата джихада
Северные районы Пакистана в этой стране самые красивые и величественные. Вершины гор увенчаны снежными шапками. Изумительная, почти нетронутая природа. Горные реки и водопады, скалы, узкие, глубокие ущелья. В лесистых зарослях притаились волки, лисицы и снежные барсы; по ночам звери нападают на стада овец.
Цивилизация сюда пока не добралась. Местность труднодоступная, дорог мало, а те, что есть, не всегда пригодны для автомобильного транспорта. Это — зона расселения племен, которая практически не контролируется федеральными властями. Испокон веков тут находили пристанище разбойники и воры, те, кто бросал вызов власть предержащим. После вторжения американцев в Афганистан здесь, на пакистанском севере, скопилось немало боевиков — и афганских, и местных талибов. Однако положение исламистов было незавидным: их дожимала пакистанская армия и американцы. Исламабад спелся с Вашингтоном, и федеральные войска нарушали когда-то освященную конституцией неприкосновенность этих земель, расправляясь с боевиками.