Перед смертью в 1227 году Чингисхан разделил владения между сыновьями и внуками. Западные страны, включая часть Центральной Азии и степи к востоку от Волги, получили два внука: Орда и Батый (Бату-хан). Но второго наследство не удовлетворило — и он повел войско дальше на запад. Его походы и стали монгольским вторжением в Европу. В 1237 году кочевники овладели Рязанью, столицей княжества к юго-востоку от Владимиро-Суздальской земли. В феврале следующего года пал Владимир. Защитники укрылись в Успенском соборе, возведенном по приказу Андрея Боголюбского, но монголы подожгли его. Население тех городов, что оказывали ожесточенное сопротивление захватчикам, истребляли поголовно. Такова была участь Козельска, который выдержал семинедельную осаду. Князья северной Руси противостояли новому врагу как могли, но разрозненность действий и растерянность военачальников сводили их шансы на успех на нет. Монголы отличались подвижностью, прекрасной организацией, умелым применением осадных орудий.
Осенью 1240 года настал черед Киева. В душах его жителей монгольские сонмища вызвали неподдельный ужас. Галицко-Волынская летопись воссоздает атмосферу осады: “Был Батый у города, а воины его окружали город. И нельзя было голоса слышать от скрипения телег его, от рева множества верблюдов его, ржания стад коней его, и была вся земля Русская наполнена воинами”[17]. Горожане отклонили предложение сдаться, и Батый велел разрушить из катапульт стены, возведенные по большей части из бревен при Ярославе Мудром. Когда удерживать их стало невозможно, киевляне, прихватив свои пожитки, сбежались в Десятинную церковь — построенную Владимиром в память о своем крещении, — и каменные стены рухнули под их напором. Софийский собор устоял, но, подобно остальным храмам столицы, был разграблен, остался без икон и утвари. Богатый и многолюдный мегаполис, чьи князья так хотели затмить Константинополь, обратился в руины. Немногочисленные люди, что не покинули его после разгрома, пребывали в постоянном страхе. Джованни да Пьян дель Карпине (Иоанн де Плано Карпини), посол папы Иннокентия IV к великому хану, проходил через Киев в феврале 1246 года. “Когда мы проходили через их землю, мы находили разбросанное по полям неисчислимое множество черепов и костей погибших людей”[18], — писал он в “Истории монголов”.
Монголы не просто разрушили Киев — его на долгие столетия вперед лишили прежних величия и богатства. Тем не менее Киевская и Переяславская земли окончательно не запустели, их население не ушло целиком в бассейн Оки и Волги, как утверждали некоторые ученые в XIX веке. Если жителям Киевщины приходилось покинуть открытые пространства, то им незачем было идти в такой дальний путь. Леса начинались уже на севере современной Украины, вдоль берегов Десны и Припяти. Неслучайно ведь наиболее архаичные диалекты украинского языка сохраняются в бассейне Припяти и на склонах Карпат — там, где пущи, болота или горы помогают спастись от кочевников.
К тому времени, когда монголы появились у стен Киева, столица уже утратила власть над окраинными землями и даже сама оказалась под властью их князей. Обороной города командовал воевода Дмитрий, тысяцкий галицко-волынского князя Даниила Романовича. Немного ранее Даниил взял Киев под свою опеку по соглашению с Михаилом Всеволодовичем, который пытался организовать сопротивление монголам, потерял Чернигов, родовую твердыню, и бежал из Киева на запад.
Даниил Галицкий был одной из самых заметных фигур на шахматной доске Руси XIII века. Подобно Чингисхану, он рано осиротел. В 1205 году четырехлетний Даниил лишился отца, названного в летописи самодержцем всей Русской земли. Роман Мстиславич погиб в бою с поляками. За несколько предыдущих лет волынский князь овладел соседней Галичиной и таким образом стал правителем мощного объединения к западу от Киева. Однако Даниил и его младший брат Василько получили в наследство одни лишь титулы. На их пути встали другие Рюриковичи, а также непокорные галицкие бояре. Затем в усобицу вмешались поляки и венгры. Даниил вернул себе власть над вотчиной лишь в 1238 году, когда монголы уже терзали Русь. Сразу же после этого он поставил в Киеве своего воеводу.