представил я. — Катипут не из эльфов. Он пришелец из другого мира, но его история — это
не та история, которую бросаются рассказывать сразу же при знакомстве.
Катипут покраснел.
— А это Берд — лучший моряк мира Фэо и превосходный товарищ!
— Рад знакомству, — приветливо сказал Берд, огладив свою рыжую бороду.
Берд подошел к Хьюгго, улыбнулся ему и указал рукой на длинное приземистое
строение, в котором хранил разные нужные в хозяйстве и в морском деле мелочи.
— Прошу, Хьюгго! Располагайся под любой стеной этого сарая. Все же будешь
чувствовать некое подобие уюта. Прости, что никак не соберусь выстроить подходящее тебе
по размеру помещение.
«Рыр!» — ответил Хьюгго, что означало «и так сойдет».
Дождался, пока мы снимем с его спины наш нехитрый груз, и вытянулся вдоль стены
сарая, царапая землю когтями передних лап.
— Превосходно, Хьюгго! — обрадовался Берд. — Ты разрыхлишь землю, а я высажу там
красивые цветы и назову это место Цветником Хьюгго!
Хьюгго не возражал. Покончив с церемониями, мы прошли в дом.
— Вы присаживайтесь, а я сейчас вернусь, только насыплю свежей рыбки тигру. — С
этими словами Берд выскочил за дверь.
Мы уселись на простые деревянные стулья с высокой спинкой, стоящие у круглого стола.
Стулья были крепки и удобны, а стол стоял твердо, не шатаясь. Иначе и быть не могло, ведь
всю мебель в своем доме Берд сделал собственноручно, в перерывах между плаваниями.
Мне вспомнились обстоятельства нашего знакомства.
...Лодка была почти готова. Выдолбленная из цельного прямого ствола, белая, пахнущая
смолой, она лежала на берегу и терпеливо дожидалась спуска на воду. Оставалось лишь
обшить ее поверху досками, чтобы волны не перекатывались через борт, и дать имя. Именно
обшивкой занимался Берд, когда услыхал за спиной тигриный рев.
— Удачи в делах! — поприветствовал я незнакомого мастера.
— Удачи в пути! — обернувшись, ответил Берд, не выпуская из рук молота и плоского
железного тесала. В крепких заскорузлых пальцах мастера инструменты казались
игрушечными.
— Знаком ли тебе хозяин этого дома? — спросил я, указывая рукой на расположившееся
неподалеку жилище. — Мы только что проезжали мимо него и увидели с полдюжины
крэтсов...
Дом Берда стоял в двух сотнях шагов от той ровной площадки на каменистом берегу, где
он имел обыкновение работать. Место для работы было выбрано весьма расчетливо — в
прилив вода останавливалась на расстоянии вытянутой руки отсюда, что делало спуск лодки
на воду легким и позволяло мастеру обходиться без помощников
— Проклятие! — воскликнул Берд. Отшвырнул прочь тесало, нагнулся за
топором, лежавшим у его ног, и бегом устремился к дому. С топором в левой руке и
молотом в правой.
— Погоди, дружище! — крикнул ему вслед я. — Во-первых, эти твари никуда
не убегут, а во-вторых, тебе понадобится не топор и не молот, а лопата!
Берд, тогда я еще не знал, как его зовут, остановился и обернулся ко мне.
— Мы прикончили их! — сообщил я. — Если это твой дом, то тебе остается всего лишь
зарыть их в землю поглубже. Или ты не веришь в примету, гласящую, что крэтсы избегают
наведываться туда, где похоронены их собратья?
— Я верю в приметы! — ответил он, безбоязненно подходя почти вплотную к Хьюгго. —
По одной из них появление доброго человека верхом на свирепом тигре предвещает
отменное застолье и хорошую попойку! Меня зовут Берд, я моряк и сын моряка! — Берд
протянул мне правую руку.
— Эвальд, сын лекаря Гасстерта из О'Дельвайса. — Я спрыгнул на землю, и мы
обменялись крепким рукопожатием...
Глава 14
Отдав дань хозяйскому угощению, в котором преобладали дары океана, мы перешли к
разговору о деле, приведшем нас к Берду.
Уговаривать Берда не пришлось: едва услышав, что придется отправиться на Фей-Го, он
просиял и сообщил, что давно мечтает сплавать к проклятому острову, да все не выпадает
подходящего случая. Труднее было убедить его, что на остров я должен буду высадиться в
одиночку.
— Ты с ума сошел! — ревел Берд, выразительно вертя указательным пальцем правой
руки у виска.
— Нет, Берд, так надо. Ты будешь ждать меня на корабле, в океане, подальше от берегов
Фей-Го. Если в течение десяти дней я не дам о себе знать, ты вернешься обратно.
— Бросить тебя там! Никогда! — Порой Берд становится упрямым, словно медведь
пхадд.
В конце концов Берд согласился. Правда, для этого мне пришлось напомнить ему, что по