темно-коричневого цвета.
— Что это? — удивился я.
— Это Цветок Правдик, который меняет цвет в зависимости от того, врет человек или
говорит правду, — торжественно произнесла Арника. — Правдик становится кроваво-
красным, если человек лжет, и синим, если говорит правду. Там, куда ты отправляешься, это
может пригодиться.
— Никогда не слышал ни о чем подобном. Где ты взяла это?
— Неудивительно, что не слышал. Выращивание подобных цветов — одна из
величайших тайн гномов.
— Горных карликов? Разве они еще существуют?
— Не знаю, Эвальд, может, и существуют, только прячутся от нас. Цветок Правдик
когда-то дал мне один полусумасшедший шаман, обитающий в Чионьских горах.
— Ну и знакомые у тебя, подруга! Арника печально улыбнулась и предупредила:
— Не забудь, что цветок распознает и ложь того, в чьих руках он находится.
Сопротивляться его магии невозможно. Ну а теперь прощай, Рыжий. Да пребудет с тобой
удача! Не забывай, что мы ждем тебя!
Повинуясь приказу хозяйки, Вальсер развернулся в обратную сторону.
— Спасибо за все, Арника, — поспешил сказать я. — И особо за столь ценный дар.
— Не за что — это ведь твой Цветок Правдик, точнее, предназначенный для тебя, Рыжий, — призналась Арника. — Я хранила его, чтобы спросить у тебя кое-что.
Она с силой ударила пятками по бокам тигра. Вальсер стрелой рванулся вперед.
— Что ты хотела спросить? — крикнул я ей вслед.
— Ты так же глуп, как и я! — донеслось до меня издали, и тотчас же знакомый хриплый
голос поблизости произнес:
— Нет, девица не так глупа, как хочет казаться, клянусь последним штормом!
На пороге, попыхивая не раз чиненной вересковой трубкой, стоял Берд.
— Ну что ты застрял на одном месте, иди скорей сюда и полюбуйся на мое сегодняшнее
приобретение!
Я пошел ко входу в дом, все еще держа в руке подарок Арники.
Берд ждал меня около стола, на котором лежало нечто покрытое чистой полотняной
салфеткой. Стоило только двери за моей спиной захлопнуться, как Берд с возгласом «Элле-
о!» сдернул салфетку, и глазам моим предстала вытянутая извилистая перламутровая
раковина величиной с мою голову, служившая некогда домом неведомому обитателю
океана. Сверху она была увенчана выступом в виде большого птичьего пера красного цвета.
— Какая красавица! — Прежде подобной похвалы Берд удостаивал только свой корабль.
Быть может, когда-нибудь эти слова он скажет и о ком-то из женщин. Уверен, что такой миг
настанет, не может же Берд позволить, чтобы его славный род моряков окончился на нем!
Я взял раковину в руки. Она оказалась теплой и на удивление легкой.
— Трубишь в тонкий конец, и туман моментально рассеивается! — ликующе просветил
меня опытный «водный тигр».
— Хорошо бы проверить ее в действии до отплытия. Завтра утром можно рассчитывать
на туман? — сказал я, осторожно кладя раковину на стол. — Поддельных артефактов и
амулетов в нашем мире куда больше, чем фальшивых золотых монет.
— Ты окончательно сдурел, братец Эвальд! — «обрадовал» меня Берд. — Отправляйся
на проклятый остров, если тебе мало девчонок на материке, это твое личное дело. Но не
смей намекать на то, что меня, Берда, могут обвести вокруг
пальца! Я проверил его еще до того, как принялся сбивать цену!
Казалось, что вот-вот я получу несколько увесистых тумаков: Берд никому не спустит, если дело касается его репутации. Я отступил на шаг назад и успокаивающе выставил перед
собой руки ладонями вперед.
— Но где, клянусь прахом Горбаха, ты сумел словно по заказу найти туман в Клесве? —
недоверчиво спросил я.
— Не клянись прахом, который никто никогда не видел, особенно перед плаванием на
Фей-Го. — Берд укоризненно покачал головой. Пыл его малость поутих. — А туман, что в
Клесве, что в самом О'Дельвайсе, да хранит его всеблагой Эгос во веки веков, нетрудно
найти когда пожелаешь.
— Где?!
— В любой бане. В Клесве их целых две. Я выбрал ту, что подешевле, потому что твой
антиквар не хотел отпускать меня одного и вдобавок потребовал, чтобы я заплатил за нас
обоих. Можно подумать, что в его карманах не нашлось пары медяков. Недаром же люди
говорят: «Скуп, как торговец». Что ты смеешься? Не веришь мне? Так знай, что пар — это
тот же туман. И там вода, и здесь вода. Неужели для тебя это новость?
— Прости, приятель, — закончив смеяться, сказал я. — Но стоит только представить эту
картину...
На этот раз мы рассмеялись вместе.
— И сколько же ты заплатил за артефакт? Надеюсь, что денег хватило? — спросил я, перестав смеяться. — Насколько тебе удалось сбить цену?