Через некоторое время Койот прекратил свои бесплодные усилия и нашёл другую спутницу среди недавно набранного Народа: стройную женщину с огненными волосами, небольшой аккуратной грудью, бело-голубой кожей и жадным красным ртом. Койот ожидал возмущения со стороны Серой Голубки, но она казалась безразличной. Свободная от внимания Койота, Серая Голубка проводила ещё больше времени в обеденном зале и ко времени, когда они вышли на орбиту нового мира, она стала весьма пухленькой.
– Как ты думаешь, что произошло дальше? – спросил Худой Волк крепыша.
– Я не знаю, Джон. У твоей истории фактура печали. Но, возможно, я так чувствую потому, что ни одна из твоих других историй не закончилась хорошо.
– Возможно.
Народ и припасы переправились вниз с переселенческого корабля, который после этого отбыл. Вскоре всё стало готово для Великого Эксперимента.
Койот стоял на высоком валуне; Народ нерешительно ждал. Все были голые, некоторые ёжились, хотя был разгар лета. Койот, не обращая внимания, начал свою речь.
– Вы избранный Народ. Это ваш мир. Вашей энергичной совместной работой, под моим руководством, вы станете принадлежать этому миру, как ваши предки принадлежали их миру.
Кто-то заговорил из толпы.
– Где мы будем спать?
Койот был немного сбит с толку тоном вопроса. Он показал на огромную груду ящиков.
– Там вы найдёте временные домики. Вам нужно только найти и возвести их; потом вам будет также удобно… нет, более удобно, чем было вашим предкам. Позднее мы построим более крепкие жилища.
– Что мы будем есть?
Койот нахмурился. Он почуял непродуктивную пассивность среди Народа.
– Земля накормит, – сказал он. – Утром мы начнём уроки по основам охоты и собирательства. А пока я раздам временные рационы.
– Почему нам пришлось оставить одежду на корабле?
Койот вздохнул.
– Всё это было разъяснено во вводной чувство-записи, выданной каждому при посадке на корабль. Вы её запускали? Ничего; я объясню. Вон там, в коробках, соответствующая одежда, подходящая к нашей новой жизни. Мы – возрождённый Народ; мы должны выглядеть подобающе.
Народ казался обеспокоенным; они сбились поближе и больше не задавали вопросов. Койот вздохнул.
– Хорошо. Вот более приятная цель. Мы все должны выбрать новые имена, имена, подходящие к нашей новой жизни. Вы все должны тщательно обдумать, как бы вы хотели зваться.
Я выбрал своё новое имя после долгих раздумий. С этого времени я буду известен как Джон Койот.
Худой Волк почувствовал ужасную слабость во всём теле, такую, что повалился на диванчик и не смог продолжить рассказ. Ему было трудно дышать; голову распирало изнутри давлением; руки дрожали. Он понял, что болезнь вошла в новую фазу, и это напугало его.
Крепыш включил автопилот и встал на колени рядом с ним.
– Джон? Я могу помочь?
Худой Волк покачал головой. Ещё нет, подумал он.
– Я отнесу тебя на койку, – сказал крепыш и осторожно поднял его. – Ты сможешь закончить рассказ утром. Хотя я могу догадаться, что произошло.
Утром Худой Волк не смог подняться с койки; он был слишком слаб. Он закричал, без слов, безысходно и это ошеломило и испугало его. Это звук умирания, подумал он. Он услышал лязгание металлических ног по сходному трапу, появился крепыш и посмотрел на него.
– Джон?
– Я не могу подняться, – прошептал Худой Волк, глядя на изменившее ему тело.
– Я помогу тебе.
Но когда крепыш поднял его на ноги, ноги Худого Волка его не держали.
– Мы пойдём к мед-установке, Джон, – сказал крепыш.
Мед-установка обследовала его, её тонкие зонды трогали его кожу как множество ледяных перьев. У него едва хватало сил, чтобы вздрагивать. Когда всё закончилось, мед-установка выпустила грави-стул.
– Впредь вы должны оставаться на этом стуле, если желаете сохранить мобильность.
Голос мед-установки был чёткий, приятный, неэмоциональный – даже когда Худой Волк осыпал её проклятиями. Он ударил её хилыми руками, но был удержан крепышом, который сжал его руки в сильном осторожном захвате.
Худой Волк посмотрел на него, поражённый.