— Внутрь иди, — проворчал он. — К остальным.
Калам проскользнул мимо старика и оказался в просторной общей зале. Все лица обернулись к нему. На дальнем конце главного стола, который тянулся от края до края квадратного зала, сидели четверо мрачных и насторожённых стражников-малазанцев. В лужах вина на столе красовались три кувшина. С другой стороны у стола расположилась жилистая женщина с запавшими глазами, чье лицо было раскрашено в стиле, который лучше было бы оставить юным девушкам. Рядом с ней устроился эрлинский торговец, наверное, муж.
Калам поклонился им и подошёл к столу. Другой слуга, младше первого разве что на несколько лет, принёс ещё один кубок и кувшин, но замешкался, ожидая, пока убийца не выберет себе место — напротив купеческой четы. Старик поставил кубок и налил полмеры, а затем отступил. Торговец приветственно улыбнулся, показав потемневшие от дурханга зубы.
— Ты с севера приехал, стало быть?
Вино оказалось настоянным на травах — слишком сладким и приторным для местного климата. Калам отставил бокал и поморщился.
— А пива нет в этой крепости?
Голова торговца утвердительно качнулась.
— Ещё как есть, к тому же холодное. Но увы — бесплатно наливают только вино, от щедрот нашего хозяина.
— Неудивительно, что бесплатно, — проворчал убийца и жестом подозвал слугу. — Изволь кружку пива.
— Сребреник с вас, — заявил слуга.
— Это неприкрытый грабёж, однако жажда — требовательная госпожа. — Калам нашёл обрезанную джакату и положил на стол.
— Как там деревня? Обвалилась уже в море? — поинтересовался торговец. — А на дороге в Эрлитан — как, держится мост?
Калам заметил на столе перед женой торговца небольшую бархатную сумку. Подняв взгляд, он уставился в её запавшие глаза. Жуткая женщина ему подмигнула.
— Он с тобой не будет сплетничать, Беркру. Путник явился сюда, чтобы укрыться от бури, — больше ты от него ничего не добьёшься, дорогой.
Один из стражников поднял голову.
— А тебе есть что скрывать, да? Не в охране каравана служишь, сам-один приехал? Дезертир из Эрлитанской стражи, а может, проповедник Дриджны, или и то, и другое разом. А теперь прибежал сюда, ждёшь гостеприимства от хозяина — урождённого малазанца.
Калам оглядел солдат. Четыре враждебных лица. Никаким оправданиям сержант не поверит. Стражники уже решили, что его следует упечь в темницу — на эту ночь, по крайней мере, чтобы хоть как-то развеять скуку. Но убийца не хотел проливать кровь. Он положил ладони на стол, медленно поднялся.
— На два слова, сержант, — проговорил Калам. — Наедине.
Темнокожий солдат скривился.
— Горло мне перерезать хочешь?
— Думаешь, я на такое способен? — удивлённо спросил Калам. — На тебе кольчуга, у пояса — меч. С тобой — трое друзей, которые будут держаться рядом, по меньшей мере, чтобы подслушать, о чём мы будем говорить.
Сержант поднялся.
— Да я с тобой и сам справлюсь! — прорычал он и решительно отошёл к дальней стене.
Калам последовал за солдатом. Он вытащил из-под телабы небольшой медальон и поднял повыше.
— Узнаёшь этот знак, сержант? — тихо спросил убийца.
Солдат осторожно наклонился вперёд, чтобы рассмотреть символ, выгравированный на медальоне. Осознание заставило его побледнеть и невольно прошептать:
— Старший Коготь…
— Больше никаких вопросов и обвинений, сержант. Людям не открывай того, что узнал — по крайней мере, пока я не уеду. Ясно?
Сержант торопливо кивнул.
— Прошу прощения, господин, — прошептал он.
Калам криво усмехнулся.
— Твоя подозрительность уместна. Скоро Худ поскачет по этой земле, мы оба это знаем. Сегодня ты ошибся, но продолжай подозревать каждого. Командир крепости знает о положении за её стенами?
— Так точно.
Убийца вздохнул.
— В этом тебе и твоему взводу крупно повезло, сержант.
— Так точно.
— Давай теперь вернёмся к столу?
В ответ на любопытные взгляды подчинённых сержант только помотал головой. Когда Калам снова принялся за пиво, жена торговца потянулась к своей бархатной сумочке.
— Все солдаты попросили нагадать им будущее, — произнесла она и вынула Колоду Драконов. Женщина держала её обеими руками, не сводя пристального взгляда с убийцы. — А ты? Хочешь узнать свою судьбу, незнакомец? Какие боги тебе улыбаются, какие хмурятся…
— У богов нет ни времени, ни желания следить за нами, — с отвращением процедил Калам. — Не втягивай меня в свои игры, женщина.
— Значит, сперва ты припугнул сержанта, — с улыбкой проговорила она, — а теперь хочешь припугнуть и меня. Видишь, каким ужасом меня наполнили твои слова? Я вся трясусь от страха.