Увидев скорпиона, воспитательница восхитилась его мощным, устрашающим размером, редко можно встретить такого гиганта. И она в очередном приступе восточного подхалимажа решила показать его своей заведующей, которая, как обычно, утром задерживалась, но скоро должна была появиться на работе.
Скорпион тут же почувствовал опасность и приготовился к бою. Он замер, напряг все свои ядовитые мышцы и с кинжалом в хвосте угрожающе бросился в сторону нападавшей.
Воспитательница в бешенстве била его чернильной ручкой, пытаясь наколоть на остриe пера, а он ловко уходил от удара и старался пронзить её своим ядовитым кинжалом. Оба они находились в экстазе и были счастливы. Она — от уверенности в победе, а он — от близости цели всей своей жизни — врага.
Удар пером был нанесён в спину, ближе к хвосту. Раздался хруст. Скорпион, насажeнный на перо, извивался, как кусок дьявольской мышцы, пытаясь продолжить бой.
Чернильная ручка с наколотым на неё маленьким чудовищем была до прихода заведующей установлена на высоком глиняном заборе: так, чтобы дети не могли достать его. Им было строго запрещено подходить к забору, дабы не испортить великолепное зрелище для «глубокоуважаемой и ожидаемой заведующей».
Да, зрелище было действительно великолепное! Распятый на фоне чернеющего неба, скорпион, следуя традициям своего древнего и страшного племени, пытался ударом хвоста убить себя в голову, тем самым сократив время мучительного умирания. Но воткнутое в спину перо мешало ему совершить этот красивый древний обряд. И это, видимо, мучило его больше всего.
Маленький Евстигнейка собрал всех детей и предложил побить камнями распятого на заборе иноплеменника. Дети послушно стали собирать камни, Марк присоединился к подавляющему большинству, но взял только один камень. Он молча стоял и смотрел на своего врага, в то время как тот судорожными движениями пытался покончить с собой.
«Чувство ненависти, которое я тогда испытывал, — вспомнил Марк, — было, по-моему, не совсем искренним. Оно, скорее, было вызвано инерцией общественного сознания, которое уже тогда владело и моим. — Но каков! Как он был красив! — продолжал восхищаться Марк, вспоминая распятого скорпиона. — Вот она, воля к власти, о которой говорит Ницше. И это маленькое чудовище, безусловно, проявило ее. Даже при том, что его власть теперь заключалась лишь в одном — распорядиться собственной жизнью или смертью.
Будучи рожденным под созвездием Стрельца, Марк обладал редкой меткостью. И первый же его бросок достиг головы этого дьявола, облегчив тому страдания. Как бритва, срезал его с забора, будто там никогда ничего и не было, кроме гуляющего ветерка и надвигающихся осенних туч.
Тихо, не угрожающе, совсем далеко прокатился гул грома. Впервые Марк был очарован чудесным осенним запахом с примесью пыли от накрапывающего дождика.
Из-за слишком быстро наступившей развязки дети разошлись, понурив головы, так и не насладившись вдоволь зрелищем расправы. Вскоре появилась воспитательница с группой педагогов, а с ними «глубокоожидаемая» заведующая. Вдохновенно размахивая руками, счастливая воспитательница рассказывала о сюрпризе, которым хотела прямо сейчас поразить её воображение.
Какие-то способности образно мыслить, вероятно, скрывались за узким лбом заведующей, поскольку её чёрные, глупые глаза горели, как угли в шашлычнице. Передвигалась она медленно — как положено руководителю, с достоинством воспринимая положенный на востоке подхалимаж.
Она занимала руководящий пост по направлению горкома партии, так как была узбечка, то есть лицо коренной национальности.
Политика партии Узбекистана поощряла продвижение на руководящие должности национальных кадров. И на этот счёт была весьма разумна. Иначе вполне вероятно, что такие умные евреи, как Семен Розенберг, например, со временем вытеснили бы всех руководителей местной национальности.
Итак, длинная процессия педагогического состава приближалась к мокрому от дождя глиняному забору. Но там, наверху, сидели только два диких голубка и о чём-то ворковали, может быть, и о любви. Тот, кого они ожидали увидеть, таинственно исчез.
Педагоги, воспитанные в духе марксистского материализма, в таинства не верили и сразу поняли, чьих рук это дело.
Их возмущению не было предела. Беременная бухгалтерша брызгала слюной, а молодая воспитательница, организовавшая шоу, онемела от нервного расстройства.
Роковое слово «наказать», произнесенное заведующей, означало найти виновного и раздеть догола перед всеми детьми.