Только к вечеру Смотритель пришел в себя. Кожа порозовела после полудня, но сердце и дыхание восстановились не так быстро. За ним, оторвавшись лишь на купание в озере, неотрывно следил Куори. Гром же, проигнорировав возражения хозяйки дома, принялся хлопотать с обедом.
Саму брыкающуюся Анару сначала усадили отдыхать, но она не смогла спокойно смотреть, как гость работает, потому сбежала во двор заниматься другими делами. Больше она не ловила на себе откровенных взглядов Кайдена, но изредка он на девушку все еще искоса поглядывал.
Отсутствием в доме посторонних решил воспользоваться командир. Он подозвал к себе нагиса и развернул на столе свиток. Кончиком магического угольно черного пера ткнул Зена под чешуйку на плече и замер, ожидая, пока оно напитается кровью. Нагис даже не поморщился, хотя для его вида, не обладавшего мимическими мышцами на морде, это в целом было проблематично.
– Польз-суетесь мной как пож-шелаете! – притворно обиделся он, все еще не простив товарищам утреннюю процедуру.
– Обещаю отдать тебе двух ближайших сильных монстров, каких сам выберешь. Нет, трех! – тут же примирительно пообещал командир.
– И так отдаш-шь! Вс-сегда отдаеш-шь…
– Вот именно! – вступился Гром, но в голосе его чувствовалась добрая наигранность, а не реальное возмущение. – Мы ж о тебе постоянно заботимся.
– Утром я не з-саметил!
Тут уже и Кайден хохотнул:
– Еще бы! Так улепетывал, что ничего бы не рассмотрел! Как поймали вообще – удивительно.
На что Зен показно фыркнул:
– Ес-сли бы правда хотел с-сбеж-шать, не поймали бы даж-ше вс-се вмес-сте!
Перо тем временем из черного постепенно становилось красным, медленно наполняясь кровью нагиса. Благодарно кивнув, командир принялся писать послание на свитке.
Он сообщил о стычке на Мертвом поле. Сообщил и о случившемся с местным Смотрителем. И в конце попросил прислать подкрепление как можно быстрее.
Сунув драгоценное перо обратно за пазуху, откуда его и доставал, командир свернул свиток и передал Кайдену. В его руке бумага ярко вспыхнула и пропала в язычках голубого пламени.
– Почему не сам? – запоздало осведомился волк.
Глава отряда ответил не сразу. Пожевал задумчиво губу, после чего со вздохом ответил:
– Сдается мне, тут нужны ребята посильнее тех, что может послать мой куратор. Да и Вирольд ближе, отряд снарядит быстрее.
Кайден только бровь коротко поднял, мол, как знаешь.
Однако в разговор вступил вышедший из-за занавески эльф:
– Этими землями заведует Роршах, между прочим. Не разозлится ли он, что письмо придет другому? Тем более он твой куратор. Было бы логично связываться именно с ним. Ты темнишь, Хилл.
– Так, – скривился он, – либо командиром меня зови, либо никак.
Эльф плюхнулся на стул и уставился на главу отряда.
– Не уходи от ответа. Командир, – нарочито выделил обращение Куори.
Со вздохом охотник признался:
– На земле Роршаха это уже не первая странность. Кано тоже не должно было там быть. Как и каргаров.
Гром и Кайден его подозрения не разделили. Волк скептически сбвинул брови, силач отмахнулся рукой со сковородкой:
– Ой, такие случаи сплошь и рядом. По тварям никто учет не ведет, они могут всплыть где угодно, сам знаешь. Мы постоянно посреди дороги на кого-то натыкаемся.
– Так-то оно так… – согласился командир. – Вот только задание в Семимечье пришло от Вирольда.
– Странно, – протянул Кайден, которому такая новость совсем не понравилась. – Это тоже вотчина Роршаха. С чего бы кому-то другому лезть в его дела?
– Да еще и просить поторопиться, – задумчиво добавил командир.
Все ненадолго замолчали, погрузившись в размышления. Только Гром продолжал орудовать ножом, нарезая салат из свежих овощей.
Он политические игры и всякие там интриги на дух не переносил. Пусть остальные думают, а его сейчас больше занимал вопрос, не слишком ли много их дружная компания сожрет за время пребывания в гостях у сиротки Анары. Может, не стоило столько готовить? Но огород у нее вроде бы приличный, а без помощи охотников зомби уже ею самой полакомились бы. Не прошлой ночью, так следующей.
О чем он и напомнил:
– Притормози мы, от города у Поля – как там его называют – уже бы одни дома остались.
Командир сузил глаза и недобро протянул:
– А ведь и правда…
Переживал по поводу обеда Гром зря. Анарайя пришла в глубочайший восторг совершенно от всех блюд. Она даже извинилась за свое поведение, когда на предложение помочь с готовкой попыталась отобрать у силача кастрюлю, а в итоге, психанув, вылетела из дома. Дважды извинилась. И третий раз извинилась бы, да Гром насильно усадило ее за стол и наложил полную тарелку еды.