Но он не прошёл и пары метров, как ему опять стало плохо, приступ застал его внезапно, из-за чего он захотел опереться рукой на стену, чтобы поддержать себя хоть как-то, но промахнулся и начал падать. Однако ему вовремя подставил свое плечо слуга.
— Это ты, — сказал он, увидев молодое лицо.
— Господин, не подскажете где ваша комната. А то я опять забыл, — произнёс он, слегка вжав шею в плечи, словно боясь получить по шапке от своего господина.
— Бестолочь, работаешь здесь уже больше месяца, а так и не запомнил. Я тебя скоро точно уволю, — в очередной раз, грозя увольнением, Фаулер опираясь на юношу, пошёл в свою спальню.
Слуга, знал, где находится комната его господина, однако, Сервантий был настолько упёртым, что не хотел принимать ничью помощь. Слуги, которые работали у него давно, говорят, что его характер начал портиться лет 20 назад. И с тех пор лучше не становилось, наоборот, с каждым годом только хуже. Поэтому, такой хитрый способ, мол, это слуга глуп, а его хозяин ему помогает, позволяло Сервантию принимать помощь.
Слуга помог дойти старику до спальни, где уложил его на кровать. Отдав распоряжение нескольким служанкам, чтобы они принесли тёплой воды господину, чтобы он смочил горло, послушно замер в стороне. Через пару минут, одна из служанок, которая спешила принести своему мастеру тёплой воды, случайно споткнулась прямо рядом с кроватью, из-за чего пролила воду. Кроме того, что вода попала простыни, она угодила на нежную кожу Сервантия. А так как господин любил горячую воду, то когда она попала ему на тело, то обожгла кожу.
— Ах ты, ****, — закричал он, сразу после этого закашлявшись. — Иди прочь! Прочь! Чтобы я больше тебя никогда не видел. Не появляйся больше в моём доме! — сквозь кашель, брызгал он слюной.
К нему сразу подбежала ещё одна служанка, которая быстро всё вытерла. Другая служанка быстро принесла чистую и сухую одежду для своего господина. А Сервантий, сегодня уволил ещё одну провинившуюся служанку. Она, кстати, была одной из немногих, кто работала у Сервантия больше нескольких лет, ведь сейчас подавляющее большинство слуг в поместье — новые.
Сервантий же, списывал это на полосу невезений. Последние несколько месяцев выдались совсем неудачными. Сначала, несколько слуг серьёзно травмировались, из-за чего им пришлось уйти на покой. Другие разъехались из-за болезней. Остальных Сервантий уволил сам. Он был очень требовательным к слугам, и наказывал даже за малейший просчёт, поэтому, стоило ему уволить десяток слуг, за небольшие проступки, как многие сами начали уходить, хотя до этого спокойно тут работали.
Но, так как слуги ему были нужно, то он нанимал новых. А вот новенькие не знали, что их новый господин такой проблемный, поэтому нанимались с охотой. Особенно, они прельщались на большую зарплату. Поэтому, старых слуг, можно было пересчитать по пальцам одной руки. И сегодня, этого пальца стала на один меньше. Теперь, в доме оставалось всего 3 человека, которые были сами чуть-чуть младше Сервантия.
Первая — Матильда, главная горничная. Она занимает эту должность уже больше 40 лет: суровая женщина с тяжёлым взглядом, которая не даёт спуску всем новеньким. Да и старым слугам от неё регулярно доставалось, поэтому сейчас, когда старых не осталось, а новенькие слуги ещё не успели ей проникнуться, то в поместье царила нелюбовь и страх по отношению к этой женщине, хотя до этого прошлые слуги её уважали и отдавали ей должное. А сейчас новые, не только боятся и не любят её, не признавая авторитет главной горничной, но ещё и шушукаются за спиной, рассказывая, друг дружке про неё различные выдуманные и не очень гадости.
Второй — Жюль, главный дворецкий. Он так же занимает свою должность уже давно, больше 30 лет. Довольно тихий и молчаливый старик, который, однако, довольно добросовестно выполнял свои обязанности. Ни с кем конфликта не имел, и был одним из немногих, кто мог успокоить гнев своего господина или даже отговорить его от каких-то импульсивных действий, вроде увольнения того или иного слуги. Кроме того, этот старик был единственным, к кому Сервантий мог обратиться за советом или даже поделиться своими сокровенными мыслями.
Третий — довольно необычный человек, если принимать во внимание первых двух. Это был садовник. Он обладал мастерством, умело подстригая кусты и содержа внешний вид поместья вечно пышущим и зелёным. У Сервантия был небольшой пунктик насчёт внешнего вида поместья, потому как он считал, что внутренний облик человека можно понять по внешнему виду его участка. Если он неухоженный, грязный или маленький, то значит и человек внутри гадкий, противный и мерзкий. А раз лично его участок вечно чистый и красивый, то значит и Сервантий такой же открытый и добрый человек. Впрочем, с этим многие могут не согласиться.