– Вот и я так подумал.
– И как только ты ему голову не отрубил, – добродушно заметил Гай.
– Соблазн был велик, но промашки случаются у любого наставника. Просто зашел слишком далеко и вовремя не остановился. Думаю, старый негодник гордится вами обоими. А ты ему, похоже, даже нравишься – за упрямство, должно быть. В этом вы один другому не уступите.
– А как Марк? – спросил Гай.
– Ему, конечно, не терпится попасть к тебе. Попробуй объяснить, что он не виноват. Твердит, что должен был настоять на своем и драться первым, но ты…
– Решение было мое, и я о нем не жалею. В конце концов, я ведь жив.
Тубрук фыркнул:
– Не будь таким самоуверенным. Зная, какая у тебя была рана, и видя, как быстро ты выздоравливаешь, можно поверить в силу молитвы. Если бы не Кабера, ты бы не выжил. Так что жизнью ты обязан ему. Твой отец пытался уговорить его взять вознаграждение, но старик отказался и попросил только разрешения остаться. Зачем он здесь – я так до сих пор и не понял. А он, похоже, считает, что боги играют нами, как мы играем в кости. И что это они пожелали, чтобы он увидел славный город Рим прежде, чем совсем состарится.
Вид у вольноотпущенника был растерянный, и Гай решил, что не стоит упоминать о странном тепле, исходившем от рук Каберы.
– Распоряжусь, чтобы тебе принесли супа. И свежего хлеба, да?
Желудок отозвался довольным урчанием, и Тубрук с улыбкой вышел.
Рений с трудом забрался на своего мерина. Левая рука висела плетью и болела сильнее, чем обычные заживающие раны.
К счастью, ни слуг, ни рабов поблизости не было, и свидетелей его неуклюжести не оказалось. Поместье будто опустело.
Ему удалось наконец обхватить ногами бока мерина. Приближался вечер, но он рассчитывал вернуться в город до темноты. Рений вздохнул. Что ждет его там теперь? Что ему делать? Продать свой городской дом? Но цены из-за беспорядков упали, и, пожалуй, с этим лучше повременить.
Сулла введет в город свой легион, начнутся казни и публичные порки, но так или иначе порядок будет восстановлен. Такое уже случалось. Римляне не любят, когда война приходит к ним на порог. Им нравится слушать о разгромленных армиях варваров, но им не по вкусу ни строгости военного положения, ни ограничения свобод, ни недостаток в продуктах, что неизбежно…
Рений услышал шаги у себя за спиной.
Он повернулся и увидел Марка, стоявшего перед ним со спокойным лицом.
– Я пришел попрощаться с тобой.
Рений скользнул по мальчишке привычным оценивающим взглядом, отметив про себя и крепкие плечи, и непринужденную манеру держаться. Когда-нибудь парень добудет себе славу – вот только он, старик, этого не увидит.
При этой мысли Рений поежился. Вечно не живет никто: ни Александр, ни Сципион, ни Ганнибал, ни даже Рений.
– Я рад, что Гай выздоравливает, – твердо сказал он.
– Знаю. Я пришел не ссориться. Я пришел извиниться, – сказал Марк, уставившись в песок под ногами.
Рений удивленно поднял брови.
Марк уныло вздохнул:
– Мне жаль, что я не убил тебя, ты, мерзкий, злобный урод! Если когда-нибудь наши пути пересекутся снова, я вырву тебе глотку!
Рений покачнулся в седле, словно от удара. Бурлившая в угрозе этого петушка ненависть немало его развеселила, хотя он и удержался от смеха. Но потом он подумал, что сделает ученику прощальный подарок, если найдет верные слова.
– Такая ненависть убьет тебя, мальчик. И тогда ты не сможешь защитить Гая.
– Я всегда буду с ним.
– Нет. Прежде всего тебе нужно научиться держать в кулаке свой гнев. Ты погибнешь в пьяной драке в какой-нибудь вонючей таверне, если не сумеешь обрести душевное равновесие. Да, ты убил бы меня. В свои годы я устаю быстрее, чем готов признать. Но если бы мы встретились, когда я был молод, мой меч пронзил бы тебя быстрее, чем нож срезает стебелек. Вспомни об этом, когда встретишься с каким-нибудь честолюбивым юнцом.
Рений ощерился, хищно обнажив зубы и десны.
– Это может случиться раньше, чем ты думаешь, – сказал Кабера, выходя из тени.
– Что? Ты подслушивал, старый плут? – Рений еще скалился, хотя лицо его смягчилось – после всего случившегося он проникся к целителю уважением.
– Посмотри на город. Вряд ли ты сегодня куда-то поедешь, – с серьезным видом продолжал Кабера.
Марк и Рений повернулись в сторону холмов. Хотя самого города видно не было, они с ужасом увидели в небе огненные отсветы, на глазах у них пламеневшие все ярче.
– Яйца Юпитера – они подожгли город, – процедил Рений.
Его любимый город.
Первой мыслью было поспешить туда. Его место на улицах. Люди знают его. Он поможет навести порядок…