— На что ты надеешься, женщина? — сказал Шайенна. — Если ты меня убьешь, мои воины тут же тебя прирежут, а мальчишку твоего замучат до смерти. Откажись от поединка, и я верну его тебе через неделю, живого и здорового, с богатым выкупом.
— Не нужны мне объедки с твоего стола, варвар, — ответила она с насмешкой. — Отдай мне мальчишку сейчас, и я оставлю тебя в живых.
Шайенна взревел и бросился на нее, она же парировала удар с превеликим искусством. Стали они драться дальше, и начал варвар одолевать королевскую военачальницу. Вот меч его задел бедро Ашурран, и она пошатнулась. Сердце у Иринео замерло, руки-ноги похолодели от страха. Но Ашурран собрала последние силы, и тут увидели все, как меч ее запылал раскаленной сталью. Ударила она варвара в грудь, так что острие клинка прошло сквозь кольчугу, как сквозь масло, и вышло из спины на две пяди. Шайенна, предводитель варваров, упал на землю и умер.
Воины закричали и подняли мечи. Однако никто не решался напасть первым. Все видели мастерство Ашурран, к тому же вид ее казался им страшен. Глаза ее сверкали грозным блеском, и напоминала она обликом богиню войны с огненным мечом в руке. Но все же преодолели воины страх и начали подступать ближе. В это время вдруг раздался шум, и небо прочертили горящие стрелы.
— Королевское войско! — закричали все.
Тогда юноша Иринео выхватил у варвара кинжал из-за пояса и полоснул его по рукам. Так ему удалось освободиться. Он подбежал к Ашурран и поддержал ее одной рукой, а другой с воинственным видом выставил клинок.
— Мы умрем вместе, — сказал он.
Однако улыбнулась Ашурран и ответила:
— Я проделала такой длинный путь не для того, чтобы умереть. И сегодня мы с тобой не умрем, мой серебряный.
А кругом продолжали падать стрелы, и несколько шатров запылало. Воины бросились к границе лагеря, собираясь отразить атаку королевского войска. Никто не подозревал, что это воины Ашурран, которых она оставила в засаде, числом не более трех десятков. Скрываясь в лесу, они обстреливали лагерь, и казалось, что их тысячи. В поднявшейся суматохе Ашурран с Иринео выбрались из лагеря, убивая варваров направо и налево, и никто не мог их остановить. Когда же наступил рассвет, к Фарлонгу подошло королевское войско. Встав во главе его, Ашурран нанесла варварам сокрушительный удар. Обратились они в бегство, бросив обозы с провиантом и награбленной добычей.
Так Ашурран одержала очередную победу, и не только над варварами, но и над сердцами горожан. Хоть и не хвасталась она своим подвигом, однако все узнали, как спасла она юношу Иринео от участи худшей, чем смерть. Он же после освобождения из плена влюбился в нее без памяти и тосковал, когда случалось ему не видеться с ней хотя бы день.
Вернувшись в город, Ашурран властью, данной ей королем, лишила князя Архизы княжеского сана и всех имений, передав их его старшему сыну Иринео, а было ему тогда всего лишь шестнадцать лет. Нашлось, конечно, множество недовольных этим решением, но воительница только смеялась.
— Отец его чуть не сжег Архизу в огне мятежа, вы думаете, что сын его будет хуже? Уж он-то никогда не станет заключать союза с варварами.
В конце концов жители Архизы смирились с юным князем, тем более что Иринео был рассудителен и достойно справлялся со своими обязанностями. Часто он обращался за советом к городским сановникам, и не было у него недостатка в учителях и советниках. Годы его правления были мирными и счастливыми. Варвары больше не решались угрожать Архизе, помня урок, которым преподала им Ашурран.
Проведя в Архизе год, королевское войско двинулось в обратный путь. Тяжело было Иринео расставаться с Ашурран, и немало он пролил слез в тоске и печали. На прощанье он подарил ей свою серебряную заколку с аметистами, которая была на нем в ночь их встречи, и сказал так:
— Если ты попадешь в беду, я приду к тебе на помощь, где бы ты ни находилась, даже если придется мне выступить против Древнего народа или магов Фаннешту. И нет нужды подавать мне знаки, это сделает мое сердце.
У Ашурран слезы выступили на глазах. Обняла она Иринео и сказала:
— Желаю тебе счастья, удачной женитьбы и долгой жизни.
И пожелания ее сбылись все до единого. История Иринео навечно осталась в памяти людей, как пример того, что суровая воительница Ашурран была способна совершать безумства во имя любви.
46. История принца Хасидзавы
Король Огинта был человек суровый, но справедливый. Правил он железной рукой, и если принимал какое-то решение, никто не мог его отговорить. Казалось, не ведает правитель страхов и сомнений, однако было это не так. Страшился король умереть бездетным, ибо долгое время все его жены и наложницы оставались бесплодны. Только в возрасте пятидесяти лет стал он отцом. И передать невозможно, как любил он своего единственного сына и как беспокоился о нем. Были приставлены к нему бесчисленные няньки, слуги, охранники, которые следили во все глаза, чтобы мальчик не ушибся и не поцарапался. Так тряслись над ним отец и мать, что даже не выпускали за дворцовую ограду.
И не думал король Огинта учить принца военной науке или управлению государством. Вначале полагал он, что рано сыну его забивать себе голову премудростями. А потом стал король опасаться, что теперь, когда у него есть законный наследник, захотят противники от него избавиться. Отравят втихомолку, а на престол посадят принца Хасидзаву и станут править от его имени. Принц юн и неопытен, легко отравить его сердце его уговорами и посулами. Поэтому по приказу короля не пускали к юноше никого из королевских министров и приближенных, чтобы избежать дурного влияния. Пуще же всего не доверял король собственным военачальникам. Льстивых и обманных речей от них ждать не приходится, другим они опасны: пробудят в принце вкус к распутству и рискованным развлечениям, развратят, а может, и приведут к гибели.
Так и подрастал принц Хасидзава, не видя никого, кроме слуг да воспитателей. Ни меча в руках ему держать не доводилось, ни в седле сидеть. Из всех развлечений оставалось ему книжки читать и гулять в саду, слушая пение птиц да речи наставников. Наставников отец подбирал ему из числа людей пожилых, не думающих уже о радостях плоти. А прислуживали ему с детских лет только евнухи. Конечно, не видели ничего дурного в Кассандане в том, чтобы вступать в связь с управляющими и секретарями, и не один знатный господин грешил со слугами или служанками. Однако король боялся, что умный человек соблазнит принца и станет вертеть им, как хочет. Поэтому в наложниках у принца были только очень юные мальчики и девочки, искусные в науке любви, но неискушенные в дворцовых интригах.
В слепоте своей король полагал, что уберег принца от всех возможных опасностей. Все же плохо знал он своего сына, потому что видел его редко, занятый делами государства. Не подозревал король, что юный принц все сильнее тоскует в своей золотой клетке и только ждет возможности от нее избавиться.
Когда исполнилось принцу шестнадцать лет, красота его расцвела, как распускаются по весне цветы на вишневом дереве. И хоть никто его никогда не видел — ни народ, ни придворные, ни войско — все же слухи о его красоте неведомыми путями разошлись по стране. И вошло в привычку у людей говорить о привлекательных юношах: "Красивее него только принц Хасидзава!"
Как-то сидела королевская военачальница Ашурран на террасе таверны "Золотой фазан" и, по своему обыкновению, пировала с сотниками и прочими воинами рангом пониже. Пили они много вина, шутили и смеялись, обсуждая свои приключения, в том числе любовные. Зашла у них речь о том, кто самый красивый юноша в королевстве. Каждый хвастался своими любовниками, не отставала от них и Ашурран, и было ей что рассказать. Вино ударило в головы спорщикам, и чуть дело не дошло до драки, но тут сказал один из сотников: