— Что?
— Я говорю о высказывании Келланведа. Неужели не помнишь? — Стражник внимательно глядел на нее и уже не улыбался. — Я предложил, чтобы ты поискала кого-нибудь, кто помнит окончание слов покойного императора.
— Не знаю, о чем ты толкуешь.
На большом и указательном пальце его правой руки были мозоли. Они были у всех, кому приходилось сжимать рукоятку меча. Этими мозолистыми пальцами солдат приподнял ей подбородок, чтобы лучше видеть лицо. Фелисина поморщилась, щурясь от солнечного света.
— Дурханг, — прошептал стражник. — Я видел тебя каких-то две недели назад, и за это время ты постарела на десять лет. Слышишь? Дурханг съедает твою молодость.
— Попроси Бенета, — промямлила Фелисина, высвобождаясь из его пальцев.
— О чем?
— Чтобы пустил меня к тебе в постель. Он согласится, но только если пьян. А сегодня вечером он напьется, поминая погибших. Сильно напьется. И отдаст меня тебе, если попросишь.
Стражник отпрянул.
— Где Геборий?
— Геборий? На пашне.
Фелисина хотела спросить, почему ему нужен этот старик, а не она, но вопрос куда-то уплыл. Странный парень. Он мог бы затащить ее к себе в постель. Теперь ей даже нравились мозолистые руки.
Отправляясь к капитану Саварку, Бенет решил взять с собой Фелисину. Она лишь потом догадалась: Бенет собирался о чем-то договариваться с капитаном, а ее предлагал в качестве взятки.
Они шли мимо заведения Булы, направляясь к Крысиной площади. Несколько досинских стражников, стоящих у входа, провожали их скучающими взглядами.
— Не горбись, девчонка, — проворчал Бенет, беря ее за руку. — И перестань шаркать ногами. Тебе же это нравится. Вечно хочешь, и все больше и больше.
В его тоне сквозило недовольство. Бенет перестал ей что-либо обещать. А ведь совсем недавно он хрипло шептал ей: «Я сделаю тебя своей королевой. Перебирайся ко мне. Нам будет хорошо вдвоем». Обещания кончились. Фелисину это не особо расстроило: она никогда до конца не верила Бенету. Издали башня Саварка напоминала стершийся зуб. Ее тяжелые, грубо обтесанные плиты покрывали следы сажи. Ничего удивительного: дымное марево было постоянным спутником Макушки. У входа стоял караульный, лениво вертя в руках копье.
— Бывает же! — произнес он, заметив подходящих Бенета и Фелисину.
— Ты о чем? — не понял Бенет.
— Об утреннем обвале, разумеется.
— Если бы Саварк прислал подмогу, кое-кого мы бы спасли, — сказал Бенет.
— Значит, все уже были холодненькими? Слушай, ты никак жаловаться явился? Капитан и так сидит мрачнее тучи.
Глаза караульного скользнули по Фелисине.
— Ну, если ты с подарком — это другое дело. — Караульный распахнул тяжелую дверь. — Он у себя.
Бенет что-то пробурчал себе под нос и втащил Фелисину внутрь.
Первый этаж занимал арсенал. Оружейные стойки были отгорожены цепями, закрытыми на внушительные замки. Возле одной стены притулился столик с остатками трапезы стражников и три колченогих стула. На верхние этажи вела железная винтовая лестница.
Кабинет Саварка занимал второй этаж. Капитан сидел за письменным столом. Фелисине показалось, будто стол сколочен из обломков дерева, выброшенных на морской берег. Таким же было и кресло, устланное шкурой. Перед Саварком лежала толстая книга в кожаном переплете — реестр каторжников. Заслышав шаги, капитан отложил перо и привалился к спинке кресла.
Фелисина еще ни разу не видела этого человека. Бенет рассказывал ей, что Саварк редко показывается на людях. Капитан был бледнолицым, худощавым и жилистым. Вопреки нынешней моде, он носил бороду, смазывая ее завитки благовонным маслом. Волосы он предпочитал стричь коротко. Широкие губы, окаймленные глубокими морщинами, были плотно сомкнуты. Водянистые зеленые глаза прищурились и вопросительно остановились на Бенете. Присутствия Фелисины капитан словно не замечал.
Бенет указал ей на стул возле стены, а сам уселся на другой.
— Дрянные слухи, Саварк. Хочешь о них узнать?
— И сколько мне это будет стоить? — негромко спросил капитан.
— Нисколько. Я тебе просто их расскажу.
— Давай, рассказывай.
— Досинские стражники вовсю горланили об этом у Булы. Говорили, что скоро начнется вихрь Дриджны.
Саварк поморщился.
— Опять эта чушь. Я не удивляюсь, что ты рассказываешь мне о ней бесплатно. За такое не платят, Бенет.
— Поначалу я тоже так подумал, но…
— Хватит об этом. Что у тебя еще?
Бенет покосился на реестр каторжников.
— Вижу, помечал тех, кто погиб утром. И как, нашел имя, которое искал?
— Я не искал никаких имен, Бенет. Иногда меня забавляют твои домыслы. Но сейчас я уже начинаю терять терпение.
— Среди погибших были четверо магов…
— Довольно! — оборвал его Саварк. — Я хочу знать, зачем ты пришел?
Бенет пожал плечами, будто отбрасывая все свои догадки, которыми намеревался поделиться с капитаном.
— Это тебе подарок, — сказал «король» Макушки, кивнув в сторону Фелисины. — Совсем молоденькая. Страстная, но покладистая. Противиться не станет. Будет делать все, что пожелаешь.
Капитан хмурился и молчал.
— А за это я прошу ответить всего на один вопрос, — продолжал Бенет. — Утром арестовали каторжника Бодэна. За что?
Фелисина вздрогнула. Бодэн? Она встряхнула головой, прогоняя оцепенение, постоянно владевшее ею. Бодэн арестован? Наверное, это важно, если Бенет пришел сюда спросить о нем.
— Его задержали на улице Плетей — шатался в неположенное время. Он сумел вырваться, но мои ребята запомнили его и утром арестовали.
Наконец Саварк удостоил своим взглядом Фелисину.
— Как ты сказал? Совсем молоденькая? И сколько ей, по-твоему? Восемнадцать или девятнадцать? Похоже, ты стареешь, Бенет, если уже такие девки для тебя — «совсем молоденькие».
Глаза капитана ощупывали Фелисину. Обычно мужские взгляды возбуждали ее, но сейчас ей почему-то было противно, и она изо всех сил подавляла дрожь.
— Саварк, ей всего пятнадцать. Но девочка умелая. Ее пригнали к нам всего две партии назад.
Капитан вперился в нее взглядом. Фелисина побледнела, не зная, чего ожидать.
Бенет поспешно вскочил.
— Хорошо, капитан. Не хочешь ее — я приведу других. С последней партией пригнали двух хорошеньких девчонок.
Он подошел к Фелисине и сдернул ее со стула.
— Они тебе понравятся, капитан. Через час будут здесь.
— Слушай, Бенет, а почему тебя так волнует этот Бодэн? Он что, работал на тебя?
— Что ты, Саварк! Нет, он не из моих людей. Просто его недавно поставили в мой отсек. Там такие нужны. Вот я и хотел спросить: его отпустят к завтрашнему утру или мне искать другого?
— Ищи другого, Бенет.
«Здесь никто никому не доверяет».
Эта мысль ненадолго всколыхнула одурманенное сознание Фелисины. Она шумно втянула в себя воздух.
«Вокруг что-то происходит. Нужно внимательно слушать. Слушать».
— Ну что ж, капитан, значит, так тому и быть, — разочарованно протянул Бенет. — Буду искать другого. Счастливо оставаться, капитан.
Бенет толкнул ее вниз по лестнице, затем выволок наружу. Караульный отпустил какую-то грубую шутку, но Бенет даже не обернулся. Тяжело дыша, он втащил Фелисину в ближайший закоулок и развернул лицом к себе.
— Ты как себя вела, девка? — хрипло спросил он. — А ну, собирай остатки мозгов! Отвечай, почему ты там головой дергала и плечиками ерзала, когда услыхала про Бодэна? Кто он тебе? Может, отец? Говори!
— Он… никто.
Тыльная сторона ладони, ударившей Фелисину по лицу, была тверже камня. Из глаз посыпались искры. Фелисину зашатало. Она повалилась в кучу гниющих отбросов. Лежа ничком, Фелисина отупело смотрела на лужицу собственной крови.
Бенет рывком поставил ее на ноги и прислонил к дощатому забору.
— А ну-ка, девка, назови мне свое полное имя! Живо!
— Фелисина, — пробормотала она. — Другого нет.
Бенет взревел и снова замахнулся.