– Успокойся Ганнибал. И прекрати этот лай. И не смей никого и ничего кусать, – сказала Таппенс. – Я уже здорово опаздываю.
С этими словами она выбежала из дома.
Проблемы, повторила про себя Таппенс, спускаясь с холма по Садовой улице. Идя по ней, она, как и всегда, размышляла, был ли когда-нибудь хотя бы у одного дома на этой улице фруктовый сад? Сейчас это казалось маловероятным.
Миссис Барбер была рада ее приходу. Она поставила перед Таппенс тарелку с эклерами очень заманчивого вида.
– Какая прелесть, – прощебетала Таппенс. – Вы покупаете их у Баттерби?
Баттерби был местным кондитером.
– Нет, их готовит моя тетушка. Она – просто прелесть. И готовит прелестные вещи.
– Готовить эклеры – это большое искусство, – заметила Таппенс. – Мне это никогда не удавалось.
– Все дело в том, что здесь необходима специальная мука. Мне кажется, что весь секрет именно в этом.
Дамы пили кофе и обсуждали некоторые особенности приготовления домашних сладостей.
– Вчера о вас говорила мисс Болланд, миссис Бересфорд.
– Неужели? – удивилась Таппенс. – Сама мисс Болланд?
– Она живет рядом с церковью. Ее семья обитает там с незапамятных времен. Она рассказывала, как ребенком приезжала сюда погостить. И как всегда ждала этого. Говорила, что в те времена в саду рос великолепный крыжовник. И слива-венгерка. Сейчас ее практически не сыщешь. Только не настоящую венгерку. Можно найти нечто называющееся венгерским черносливом, но вкус совершенно другой.
И дамы обсудили некоторые фрукты, вкус которых был нынче совсем не таким, как раньше, в детстве.
– У моего двоюродного дедушки когда-то росла слива-венгерка, – заметила Таппенс.
– Ах, да… Это не у того, который был каноником в Анчестере? Помню, что там жил, по-моему, каноник Хендерсон с сестрой. Грустная история, доложу я вам. В один прекрасный день сестра ела пирог с ягодами, и одна из косточек попала не туда, знаете ли. Что-то в этом роде. Она все пыталась откашляться, но так и умерла от удушья. Боже, как печально, правда? – сказала миссис Барбер. – Просто очень печально. Одна из моих кузин тоже умерла от удушья. Поперхнулась куском баранины. В этом нет ничего сложного; а есть еще люди, которые умирают от икоты, потому что не могут остановиться. Они просто не знают старого наговора: «Икота, икота, уйди на болото; три раза икнешь, из чашки отхлебнешь, откроешь ворота – прости-прощай, икота…» И когда говоришь это, то надо обязательно задержать дыхание.
Глава 7
Новые проблемы
– Вы не уделите мне минутку, мадам?
– О боже, – вздохнула Таппенс. – Еще какие-то проблемы?
Она спускалась по лестнице из библиотеки, стряхивая с себя пыль, потому что была одета в свою лучшую блузку и юбку, которые собиралась дополнить шляпкой с пером. В таком виде миссис Бересфорд направлялась на чай, на который ее пригласила новая подруга, представленная ей на благотворительном базаре «Белый слон», – и чувствовала, что не в состоянии больше выслушивать проблемы Беатрис.
– Нет, это не совсем проблема, но мне казалось, что вам это будет интересно…
– Ах, вот как, – сказала Таппенс, не в состоянии избавиться от ощущения, что речь идет еще об одной, но на этот раз замаскированной, проблеме. Она осторожно преодолела последние ступеньки. – Я сильно тороплюсь, потому что приглашена на чай.
– Понимаете, это касается того, о чем вы меня сами спрашивали. Вы же спрашивали о Мэри Джордан, правильно? Хотя, может быть, все думали, что речь идет о Мэри Джонсон… Знаете, довольно давно на почте работала Белинда Джонсон.
– Знаю, – ответила Таппенс. – А еще был полицейский по имени Джонсон, как мне кто-то рассказывал.
– Правильно, хотя сейчас не об этом. Эта моя подруга – ее зовут Гвенда – да вы знаете магазин в котором она работает: с одной стороны почта, с другой – магазин со всякими конвертами и неприличными картинками и кое-каким фарфором перед Рождеством; так вот, понимаете…
– Я знаю, – ответила Таппенс. – Кажется, его называют магазином миссис Гаррисон или что-то в этом роде.
– Правильно, но сейчас он уже не принадлежит Гаррисонам. У владельца совсем другое имя. В любом случае, эта моя подруга – Гвенда – она решила, что вам может быть интересно, потому что она слышала о Мэри Джордан, которая жила здесь давным-давно. Очень давно. Жила здесь, именно в этом доме, я хочу сказать.