— Возможно, — ответил Томми. — Придется мне завтра снова поехать в Лондон.
— Опять твои комитеты?
— Да нет. Нужно кое-кого навестить. Это на севере Лондона. В районе Хэмпстед-Хит[92], как я понимаю.
— Ты еще не сказал кого, — напомнила Таппенс.
— Некто полковник Пайкэвей.
— Ну и фамилия!
— Довольно необычная, правда?
— А я его знаю?
— Возможно, я как-то и упоминал о нем. Он живет, так сказать, в атмосфере постоянного задымления. Кстати, у тебя не найдется пастилок от кашля, Таппенс?
— Пастилок от кашля? Не знаю… Впрочем, кажется, есть. Я покупала зимой целую упаковку. Но я не заметила, чтобы ты кашлял.
— Буду. Обязательно буду, когда выйду от Пайкэвея. Дышать там попросту нечем, а не родился еще тот человек, который сумеет заставить полковника Пайкэвея открыть окно.
— И что ему от тебя нужно?
— Понятия не имею, — сказал Томми. — Он ссылается на Робинсона.
— Это который желтый и все про всех знает?
— Точно.
— Ну что ж, — удовлетворенно произнесла Таппенс, — значит, мы и правда раскопали что-то серьезное.
— При том, что все это случилось — если вообще случилось — много лет назад.
— У новых грехов старые тени, — заметила Таппенс. — Нет, не так. У старых грехов длинные тени. Нет, не помню. Томми, как правильно?
— Забудь, — усмехнулся тот. — Оба варианта ни к черту.
— Схожу-ка я сегодня к фотографу. Пойдешь со мной?
— Нет уж. Я лучше схожу окунусь в море!
— Сегодня довольно прохладно.
— Ничего. Мне просто необходимо освежиться, встряхнуться и смыть, наконец, это мерзкое ощущение, будто ты весь — от ушей до кончиков пальцев — в паутине.
— Да уж… Работенку мы себе подыскали ту еще, — согласилась его жена. — А я, пожалуй, все-таки загляну к этому Дарренсу, если я правильно запомнила фамилию. Или, может, оставить на завтра? Ты, кстати, еще не распечатал последнее письмо.
— Просто забыл. А между тем, возможно, в нем что-то есть.
— А от кого оно?
— От моего изыскателя, — важно произнес Томми. — Вернее, изыскательницы. Она рыщет по всей Англии, то и дело заскакивает в Сомерсет-Хаус за данными о смертях, браках и рождениях, просматривает газетные подшивки и анализирует статистику. Очень толковая.
— И красивая?
— Отнюдь.
— Слава богу, — облегченно вздохнула Таппенс. — У тебя ведь сейчас очень опасный возраст, Томми. В твои годы мужчину так и тянет обзавестись красивой помощницей!
— Неужели ты мне не доверяешь? — изумился Томми.
— Все подруги в один голос убеждают меня не делать этого.
— И где ты только находишь таких глупых подруг?
Глава 5
Разговор с полковником Пайкэвеем
Томми медленно ехал по улицам своей молодости и вспоминал прежние годы. Когда-то очень уже давно они с Таппенс жили в районе Белсайз-парка[93] и каждый день гуляли по Хэмпстед-Хиту с Джеймсом, их тогдашним псом. Джеймс всегда умел настоять на своем. Выходя из дому, он тут же сворачивал налево — к Хэмпстед-Хит — и решительно пресекал все попытки Таппенс и Томми развернуть его в другом направлении, чтобы пройтись по магазинам. Упрямый, как все силихем-терьеры[94], он валился на тротуар, вываливал язык и мученически закатывал глаза. После этого ни один прохожий не мог удержаться от того, чтобы не высказать Томми и Таппенс свое о них мнение: «Вы что же это мучаете животное? Неужели не видите? Песик устал. Ему жарко. Вас бы так! Бывают же такие хозяева!»
Вскоре Томми отбирал у Таппенс поволоки принимался энергично дергать Джеймса, пытаясь поднять его на ноги.
«О Господи, — говорила Таппенс, — на нас же все смотрят. Ты что, не можешь взять его на руки?!»
«Что? Ты хоть знаешь, сколько он весит?»
Джеймс, сильно напоминавший туго набитую сардельку, воспользовавшись паузой, перекатывался на другой бок и снова разворачивался мордой в желаемом направлении.
«Бедный песик. Вот же не повезло с хозяевами!» — сочувствовали прохожие.
Джеймс закатывал глаза.
«Пожалуй, — сдавалась Таппенс, — по магазинам мы пройтись всегда успеем. Давай уж лучше отведем Джеймса, куда он хочет. Не тащить же тебе его, в самом деле, на руках».
Джеймс поднимал голову и махал хвостом. «Давно бы так, — означало это. — А теперь — в Хэмпстед-Хит!».
92
Хэмпстед-Хит — так называется лесопарк на севере Лондона; прилегающий к нему район считается одним из самых дорогих и фешенебельных.
94
Силихем-терьер — порода коротконогих вислоухих охотничьих собак, выведенная для охоты на лисицу и барсука.