— Вообще-то дом называется «Лавры», — заметил Томми.
— Да, — согласился полковник Пайкэвей, — одно время они были в моде. В детстве, помню, у всех соседей садовые дорожки были обсажены лаврами. Считалось, что это красиво. Наверное, у вас там тоже лавры росли — вот имя и прилепилось. Верно?
— Возможно, — согласился Томми.
— «Ласточкино гнездо» — прежнее название, которое возвращает нас в далекое прошлое.
— Вы знаете этот дом, сэр?
— «Ласточкино гнездо», оно же «Лавры»? Нет. Но этот дом фигурировал кое в каких давних делах, связанных с тревожными для всех нас временами. — Полковник закурил очередную сигарету и откинулся в кресле. — Насколько я понял, к вам в руки попала кое-какая информация о Мэри Джордан. Точнее, о девушке, известной под этим именем. Во всяком случае, так мне сказал мистер Робинсон. — Хотите взглянуть на нее? Подойдите к каминной полке. Там слева.
Томми встал, подошел к камину и снял с полки фотографию в рамке. Это был старомодный снимок, изображающий девушку в красивой шляпке, подносящую к лицу букет роз — ту самую, которую они с Таппенс видели в альбоме покойной миссис Хендерсон.
— По нынешним меркам не сказать, чтобы красавица, верно? — заметил полковник Пайкэвей. — А мне она всегда нравилась. Не повезло ей. Умерла молодой. При весьма трагических обстоятельствах.
— Я ведь ничего толком о ней и не знаю, — сказал Томми.
— Естественно, — согласился полковник Пайкэвей. — А кто сейчас хоть что-нибудь знает?
— В округе она считалась немецкой шпионкой, — продолжал Томми. — Мистер Робинсон сказал мне, что это не так.
— Конечно, не так. Она работала на нас, и неплохо, надо сказать, работала. Но кто-то ее раскусил.
— И случилось это, когда в «Лаврах» жили люди по фамилии Паркинсон? — уточнил Томми.
— Возможно. Очень даже возможно. Всех подробностей я не знаю… специально этим делом не занимался… Но теперь, похоже, его ворошат по новой. Похоже, надеются с его помощью решить какие-нибудь сегодняшние проблемы. От проблем, молодой человек, никуда не денешься. Они есть всюду и всегда. Да. Вернитесь на сто лет назад — проблемы! Еще на сто? Опять проблемы. А залезьте во времена крестовых походов… Вообще сплошные проблемы! То нужно спасать Иерусалим, то восстания по всей стране. Какой-то Уот Тайлер[100] выискался… То одно, то другое, но всегда проблемы, — полковник раздраженно раздавил окурок в пепельнице, стоящей на толстенном справочнике.
— Вы хотите сказать, сейчас возникла очередная проблема?
— Ну, разумеется. Я же говорю, они есть всегда.
— И какая?
— А вот этого я не знаю, — ответил полковник Пайкэвей. — Но ко мне приходят и задают вопросы, а поскольку я знаю далеко не все, приходится выяснять остальное, восстанавливать события давно забытого прошлого и стараться представить, кто за всем этим мог стоять и кому нужно было все сохранить в тайне. В свое время вы с женой славно поработали. А сейчас решили вспомнить старое?
— Даже не знаю, — выдавил Томми. — Если… Выдумаете, мы действительно еще на что-то способны? Все-таки годы…
— Ну, на мой взгляд, здоровье у вас получше, чем у многих ваших сверстников. Да вы еще молодым фору дадите. А у вашей жены так просто нюх на подобного рода дела. Она прирожденная ищейка!
Томми не сдержал улыбки.
— И что же нам нужно делать? — спросил он. — Я, конечно, сделаю все что смогу… но есть сомнения… Я совсем не уверен, что смогу сейчас многое… Тем более, что никаких конкретных предложений нам не поступало.
— И вряд ли поступит, — полковник Пайкэвей с удовольствием затянулся очередной сигаретой. — Во всяком случае, не от меня. Думаю, Робинсон также ничего вам не сказал. Толстяк умеет держать язык за зубами. Поэтому я вкратце обрисую вам ситуацию. Вы же знаете, что творится в мире. Мошенничество, корыстолюбие, нигилизм молодежи, культ насилия, террор, наконец, — почти как во времена Гитлера. Полный набор. И все так переплетено и запутано, что разобраться в этом нет никакой возможности. Общий рынок… Нет, штука, конечно, хорошая, спору нет, без него сейчас никуда, но только не в нынешнем же его виде. Европа должна стать единой по-настоящему, а не на бумаге. Нам нужен союз стран, живущих по законам цивилизованного общества. Однако, если этого нет и если что-то идет не так как хотелось бы, этому обязательно должна быть причина. А если есть причина, необходимо найти ее истоки, корни, так сказать. И в этом отношении нашему желтокожему слону просто цены нет — от него ничего не укроется.
100
Тайлер Уот (ум. в 1381 г.) — предводитель крупнейшего в средневековой Англии крестьянского восстания 1381 года.