Джейм чуть отодвинулась от Торисена. Она могла чувствовать, как растёт его гнев, и его сила её поразила.
- "Должен ли я понимать," - сказал он, принимаясь неспешно прохаживаться вдоль всего стола, - "что вы не планируете больше никаких иных мер безопасности? Это же ваши люди. Вы позволите им перебить друг друга?"
- "Как в Белых Холмах?" - Калдан снова расхохотался, но теперь он выглядел нервозным. - "Это та шутка, которую сыграл твой отец."
- "Не шутка. Скорее трагедия. А вы, значит, не лучше его?"
Это, похоже, взволновало Калдана. Он отодвинул назад своё кресло и попытался подняться. Горбел, который пока что стоял позади, двинулся, чтобы помочь ему встать.
- "Вы, Норфы. Думаете, что так многое знаете, ну а значите ещё даже больше. И опять же, всё по воле нашего неблагонадежного бога! Мой отец умер в Белых Холмах. А я остался сражаться за выживание своего дома в кровавых руинах, что он оставил, и всё потому, что его охватило безумие Ганта. Ну, никогда больше. Ваши дни сочтены. Никого из вас не осталось, кроме тебя и этой твоей суккуба-сестры. Ты с ней ещё не переспал? И сколько времени осталось, пока ты это не проделаешь? Именно этим закончили Герридон и Плетущая Мечты. И не смей говорить, что этот голод не живёт в твоей крови."
- "Я теперь вспомнил: твой сын напал на Тагмет. Ему не следовало этого делать."
Калдан попятился в сторону. Остальные лорды с его края стола поспешили встать на ноги, чтобы освободить ему место, под страшный скрежет по полу ножек кресел. Бокалы вина опрокидывались один за другим, хотя их никто не касался, а графин разлетелся на части. Джейм бросила тревожный взгляд вверх, на окно, где крошились и падали пластины стеклобоя.
- "Это ты санкционировал нападение?"
- "Нет, нет . . . это была идея Тиггери. Ха. Ну и что с того? Тагмет по праву принадлежит Каинронам, и мы его ещё заполучим, как только твоя безобразница-ведьма оттуда уберётся."
- "А кто сказал, что она это сделает? По моим прикидкам, эта зима сделала замок её собственностью. Возможно, я даже предоставлю ей дозволение привязать к себе новых кендаров, чтобы собрать гарнизон. Почему бы и нет? В конце концов, сколько из твоих хвалёных тысяч на деле привязаны к твоим сыновьям?"
- "Да ты ненормальный, прямо как твой отец! Я это знал . . . мы все это знали . . . а безумие заразно. Держись от меня подальше!"
Торисен ткнул его в грудь своим длинным указательным пальцем.
- "Буу."
- "Ик!" - сказал Калдан, и его лицо охватил жуткий ужас.
Его ноги заскребли по полу, отчаянно ища сцепление.
- "Ик!"
Пока Калдан барахтался, он начал подниматься в воздух, в сопровождении изумлённых взглядов от остальных лордов. Походе, никто не запомнил, что это уже почти случилось два года назад, когда Джейм впервые представили в качестве наследника Торисена. Тогда, Горбел прижимал отца вниз, пока приступ не минул. Теперь же лордан Каинрон распластался на полу, хрипя от родительского удара локтем в ямку его живота.
- "ИК!"
Каинрон начал вращаться. Его камзол скатерть-золота вывернулся наизнанку поверх его обратившейся к полу головы, оставляя пухлые, затянутые в шерсть ноги молотить по воздуху. По зале гулял сквознячок, поднимаясь по лестницам и вытекая наружу меж разноцветных панелей стекла. Калдан закувыркался в этом же направлении. Он забился в окно подобно кричаще-яркой пчеле, угодившей в бутылку, но видел вокруг слишком мало, чтобы суметь уцепиться за края стекла. Вот и открытый проём. Он кувыркнулся к нему, затем сквозь него, а затем прочь от замка, надрываясь от крика.
Горбел вскарабкался на ноги, прижимая руки к пупку, всё ещё неспособный толком вздохнуть.
- "В какую строну он полетел?"
- "Вверх," - ответила Джейм. - "Не волнуйся. В конечном итоге, у твоего отца выйдут запасы горячего воздуха -- или это был газ?"
- "Ха."
Горбел ринулся вниз по ступенькам. Можно было услышать, как он требует лошадь где-то внизу.
- "Полагаю," - сказал Лорд Брендан, - "что нам следует объявить перерыв." - Он с беспокойством покосился на Торисена. - "Незамедлительно."
ГЛАВА XVII Кровь на Полу
100-й день зимы
I
КОГДА ВЕРХОВНЫЙ СОВЕТ один за других покинул залу, некоторых лордов поторопили, несмотря на их недовольство, остальные, Торисен опёрся руками о стол.