Выбрать главу

Первым был Страж. Если его не обезвредить, он передаст сигнал тревоги Стражам в Шазмаке, и каменный блок упадет, запечатав проход в город. Этот Страж находился всего в двадцати шагах от входной плиты. Двадцать шагов Тензора - двадцать пять шагов Караны. Чтобы Страж не заметил ее, нужно было несколько раз постучать по чашеобразному углублению в камне. Карана не сразу нашла это углубление, так как оно было едва различимым и находилось довольно высоко. Она осторожно двинулась вперед, ничего не произошло. Должно быть, она все сделала правильно и сигнала тревоги не последовало, решила Карана.

Пройдя еще немного, она остановилась и пообедала. Наверно, снаружи уже темнеет. Внезапно на Карану напала сонливость. Девушка забралась в спальный мешок и сразу же уснула. Несколько часов спустя Карана протерла глаза и снова отправилась в путь.

Порой туннель шел в гору, но в основном под уклон, сильно петляя. Пока Карана придерживалась маршрута, указанного Тензором, она была в безопасности. Тут было совсем по-другому, чем в пещерах Баннадора: очень сухо.

Через несколько часов туннель круто пошел под уклон. Здесь стены были влажные, а пол скользкий. Шазмак был построен на вершине горы, поднимавшейся из середины Гарра, поэтому в каком-то месте путь пролегал под рекой. Карана начала осторожно спускаться по туннелю, пока не увидела прямо перед собой воду: туннель был затоплен. "Придется плыть", - решила Карана, надеясь, что участок с водой будет не очень большим.

Поскольку Карана не захватила с собой смену одежды, она разделась и, положив все в свой непромокающий рюкзак, затянула тесемки. Если быть осторожной, одежда останется сухой. Девушка шагнула в холодную воду. Почти сразу же дно ушло из-под ног. Перевернувшись на спину, Карана положила рюкзак себе на грудь, и, придерживая его одной рукой, а другой держа осветительный шар, поплыла, отталкиваясь ногами.

И сразу же ощутила беспокойство. Чем дальше Карана плыла, тем сильнее становилась тревога. Ее начали преследовать страхи: она думала о скользких существах, обитавших в туннеле. "Вздор! Просто я не знаю, какая тут глубина, - сказала она себе. - Все дело в темноте и неизвестности. Здесь никто не может жить - им там просто было бы нечего есть. Это всего лишь мертвая вода".

Мертвая вода! Эта мысль была не очень-то утешительной. Вдруг Карана представила себе, что кто-то сидит и ждет ее на другом конце подземного озера, наблюдая, как она приближается к нему. "Это потому, что на мне нет одежды, - я чувствую себя уязвимой. Не о чем беспокоиться. Туннель веками оставался запечатанным".

Она продолжала плыть, но не могла не поддаться искушению и бросила взгляд через плечо - ей казалось, что в темноте вот-вот сверкнут чьи-то глаза. Она задела ногой какую-то противную, склизкую поверхность и отчаянно забила ногами, образовав пену на воде, и постаралась уплыть в строну. И в конце концов измученная страхами Карана обнаружила, что туннель пошел вверх и скоро она сможет выбраться из пугающей ее воды. Ступив на песчаный берег, она оделась и сразу же почувствовала себя лучше. Было очень холодно, и Карана порадовалась, что одежда осталась сухой. И все же девушку не покидало чувство, что в руднике кто-то есть.

Карана осмотрела желтые каменные стены с красными, коричневыми и черными прожилками. Она ничего не понимала в горном деле, но темно-красная руда показалась ей ценной. Подобрав с пола кусок камня, она подбросила его и поймала. При свете сверкнули кристаллы, не менее красивые, чем рубины. Камень был тяжелый.

Достав из рюкзака и очистив несколько орешков, она начала их есть. Очень вкусные! Присев, Карана съела их все.

Ну что же, пора снова в путь. Она подняла осветительный шар и вдруг заметила на полу странный и очень знакомый след. У Караны мурашки забегали по спине.

Подняв шар повыше, она разглядела темное пятно на желтом камне отпечаток пятки. Опустившись на четвереньки, она поднесли шар к самому полу, ища другие следы. И вскоре нашла еще один.

Это был отпечаток квадратной ступни, похожей на ладонь огромной руки. Карана моментально поняла, чей это след. Вероятно, это тот же самый зверь, которого она видела в горах, после того как сбежала от Рулька из Каркарона. Это волосатое огромное существо, явившееся из бездны, с легкостью управлялось с рычагами машины, созданной Рульком. Карана тогда всю ночь тряслась от ужаса перед этим созданием. Значит, вот куда он подевался. Наверно, он следовал за гаршардами, направлявшимися в Шазмак.

Карана склонила голову набок: она плохо слышала на одно ухо, после того как пиявка из бездны повредила ей барабанную перепонку.

"Лорск" - так называл его Рульк. Карана понюхала след. От него слабо пахло засохшей кровью. Это существо ранено и, вероятно, голодает. И оно где-то здесь! Оно сожрет ее. Может быть, оно уже учуяло ее, а у нее даже нет оружия!

"Вздор, - успокаивала себя Карана. - Со времени моего бегства из Каркарона уже прошло много времени. Наверно, лорска выследили и убили, или он сам умер с голоду или от ран. Я бы его почувствовала, если бы он был поблизости".

Но Карана ошибалась. Лорск следовал за гаршардами до самого Шазмака, утаскивая то одного, то другого. Мясо было жесткое и невкусное, но в бездне лорск научился, что любая еда, если только она не ядовита, - ценный дар.

К своему сожалению, Лорск не смог попасть в Шазмак, где было полно соблазнительной живой плоти. Стражи подняли тревогу, и, прежде чем он смог приблизиться к городу, все пути были перед ним закрыты.

Однажды, когда голод и боль от полученных в Каркароне ожогов, до сих пор не заживших из-за попавшей в рану инфекции, стали совсем невыносимыми, лорск набрел на выход в старый рудник, который заметила Карана. Забравшись внутрь, он был счастлив, что укрылся от зимнего холода; питался лорск крысами, летучими мышами и прочими мелкими существами. Обследовав туннели, он нашел недавно обвалившиеся камни, а за этим обвалом - проход в потайной туннель. Но лорск почувствовал, что там опасное место, полное ловушек, и вернулся в рудник. Когда он съел там все живое и так и не нашел дорогу в кладовые Шазмака, он устроился поуютнее - насколько позволяла рана, - и, впав в состояние, подобное зимней спячке, принялся дожидаться весны.