- Я не смогу тебе помочь, - возразила Карана. - Как я смогу почувствовать Путь? Боль лишает меня способности мыслить. - Она вдруг подняла вверх глаза, блестевшие лихорадочным блеском. - Лиан, где ты? Лиан!
Подняв Карану на руки, Магрета отнесла ее на ложе. Там она подложила под сломанные конечности Караны подушечки, но все равно боль была ужасная.
Магрета села у постели, взяв Карану за руку. Конечно, она не откажет Каране в предсмертном желании, если его удастся выполнить. Непреодолимая Преграда продержится еще немного.
Куда же могла отправиться вся эта компания? Скорее всего врата Шанда унесли их обратно в Каркарон. Она попыталась нащупать туда Путь, но после отбытия Феламоры все изменилось. Она совсем не видела Каркарон.
Карана зашевелилась.
- Лиан! - простонала она.
- Я не могу его найти.
Карана начала прерывисто дышать. Магрета дала ей воды, после чего та немного успокоилась. Карана снова прикрыла глаза.
Через какое-то время Магрета осознала, что оставшиеся в живых гаршарды собрались вокруг и смотрят на них обеих. Все, чему они служили, погибло, и они подвели своего господина как раз в тот момент, когда были ему особенно нужны. Смерть Рулька освободила их, но одновременно лишила цели жизни.
Особенно скорбела о его гибели вельмиха Вартила. Вартила, которая признала своего господина, когда было слишком поздно, которая стала гаршардом лишь в момент их величайшего поражения, была в полном отчаянии.
- Ради чего была дана мне жизнь? - рыдала она.
- Люди, - обратилась к ним Магрета. - Рульк мертв, и гаршардов больше нет. Здесь вам больше нечего делать. Возвращайтесь туда, где жили до того, как Рульк стал вашим хозяином. Поклянитесь, что у вас больше не будет господина.
Вартила и другие гаршарды поклялись, потом отвернулись и, напуганные и одинокие, поплелись в свои южные леса, чтобы скрыться там. Все - кроме одного.
- Ты идешь, Идлис? - спросила Йетча, с тоской оглянувшись на него. Эти последние несколько дней они постоянно были вместе.
- Я последую за тобой, куда бы ты ни пошла, - успокоил ее Идлис, - но сначала я должен закончить тут одно дело.
Идлис взглянул на Карану, и на его лице появилось выражение, напоминающее нежность, - насколько позволяли его топорные черты.
"Если бы только Рульк прислушался, - размышлял он про себя. - Я его предупреждал: сказание Лиана было не басенками, а предсказанием. Но Рульк и слушать меня не захотел. А у Лиана сказание вышло даже лучше, чем он сам ожидал. "Мы приходим из ничего - в ничто и вернемся"".
Идлис повернулся к Магрете.
- Я целитель, - напомнил он. Его низкий голос звучал сейчас очень мягко. - У меня долг перед Караной. Ты когда-то отказалась от моей помощи, обратился он к девушке, имея в виду ужасные раны, которые она получила, когда задушила собаку Идлиса. - Ты позволишь мне помочь на этот раз?
- Буду весьма признательна, - прошептала Карана. Она больше не боялась его.
- Ей холодно, - сказал Идлис Магрете. - Принеси две жаровни, несколько одеял и горячее питье.
Пока Магрета выполняла его распоряжение, Идлис разрезал одежду Караны. Он вскрикнул при виде многочисленных шрамов и новых повреждений.
Прикрыв Карану одеялами, он ушел и вскоре вернулся с пурпурным пузырьком. Он вылил несколько капель этой жидкости на язык Каране.
- Тебе лучше?
- Немного, - шепотом ответила она. - Но теперь у меня так кружится голова!
Идлис ощупал тело девушки, но прикосновения его были бесконечно осторожными. Он взял ее за бедра и начал поворачивать то в одну, то в другую сторону, пытаясь поставить на место сломанные кости. Карана кричала.
Лицо Идлиса приняло серьезное выражение.
- Она не должна бы ничего чувствовать, - сказал он Магрете. - А дать ей более сильную дозу значило бы убить ее. Осталось лишь одно средство, но я боюсь прибегнуть к нему.
- Делай что угодно, - молила Карана, корчась от боли.
- Я говорю о храксе, наркотике, - сказал он ей. - Ты ведь уже пробовала его, не так ли?
- Дважды, - ответила девушка, содрогнувшись при воспоминаниях о сушеном фрукте гаршардов, который она случайно унесла из Каркарона. От него у нее были шизофренические кошмары. Но при одном лишь упоминании о храксе тело Караны напряглось - так она возжаждала вновь почувствовать те ощущения.
Идлис нахмурился:
- В таком состоянии он может либо убить тебя, либо навсегда тобой завладеть. - Он объяснил суть дела Магрете. - Хракс - опасный наркотик. Мы используем его, когда нам надо поработать всем вместе, с одним сознанием, чтобы чувствовать и контролировать. Он применялся и против тебя, когда прошлым летом ты сражалась со Второй Армией в Баннадоре.
Магрета очень хорошо помнила тот день и свое ощущение, что ей противостоит целое содружество чужих сознаний и общая воля большого числа людей.
- Но для нее, да и для тебя, Магрета, это самый опасный наркотик в том смысле, что у вас может возникнуть привыкание. Она попробовала его уже дважды. Еще один раз - и я не поручусь, что у нее не появится зависимость. Есть у него и другие побочные действия, все зависит от того, кто его принимает. Кто знает, как он повлияет на троекровницу?
- Значит, он может ее убить? - Идлис кивнул:
- Может. Но ничто иное не избавит ее от боли.
- Карана, - сказала Магрета, обливая ее руку слезами, - тебе хорошо известно, что я холодная, бесчувственная женщина. Как я могу потребовать от тебя того, что не могу сделать сама? Но...
- Говори, что тебе надо, - резко произнесла Карана.
- Ты примешь хракс и дашь мне шанс восстановить равновесие? Я клянусь...
- Я... - начала Карана.
- Не торопись, - перебила Магрета. - Это может тебя убить.
- Или если у тебя появится зависимость и ты не сможешь раздобыть его, тебе самой захочется умереть, - добавил Идлис.
- Какая разница? - воскликнула Карана. - Я умираю! Если хракс единственное средство, чтобы уменьшить боль, тогда дай мне его. Я должна помочь Магрете.
- Очень хорошо, - ответил Идлис. - Я начну с маленькой дозы. Не исключено, что обойдется вообще без последствий. - Он отрезал от сухого фрукта кусочек величиной с горошину и положил ей на язык.
Хракс напоминал чересчур засушенный абрикос.
- У меня горит во рту, - сказала Карана. Выдержав паузу, Идлис снова взялся за ее бедра и попытался поставить кости на место. Карана закричала.