Карану терзали сомнения. Откажется ли Лиан от нее ради поста директора Школы? Ведь если он станет директором, ему придется жить в Чантхеде. Но разве она станет цепляться за него, если он решит уйти?
Секретарь аккуратно записал его имя в древнюю красную книгу.
- Другие кандидатуры! - выкрикнул Вистан со своего места.
- Мастер Лэрни, - предложил мастер, сидевший через проход от Караны.
- Ты согласен, Лэрни? - спросил Вистан. Смуглый человек, сидевший рядом с Караной, поднялся.
Он поклонился сцене и человеку, выдвинувшему его кандидатуру.
- Нет! Я слишком стар для этого, - произнес он и сел на место.
Вистан пристально вглядывался в зал. Никто не шевельнулся.
- Ну давайте же! - сказал он раздраженно. - Тут у нас с полдюжины мастеров заслуживают этой чести.
После длительной паузы выдвинули еще двоих. Оба отклонили свои кандидатуры. Выборы казались совершившимся фактом.
Лицо Вистана исказила судорога. Он встал со стула и с трудом дотащился до самого края сцены. Его затуманенные глаза искали кого-то в том ряду, где сидели мастера.
- Должно состояться голосование, - прошептал Вистан. - Я предлагаю кандидатуру мастера Тандивы Мурн.
Тандива чуть не упала со стула, до чего она была поражена. По залу прошел изумленный шепот. Лиан смотрел на Вистана, не веря глазам. Потом Тандива поднялась, ее лицо было такого же цвета, как ее красное платье, девушку трясло. Карана прониклась к ней симпатией.
- Ты не против своего выдвижения, Тандива? - спросил Вистан.
- Я недостойна этой чести, - тихо произнесла она.
- У меня другое мнение. Новый директор должен быть молод, как ты. Должен быть блистателен - и все согласятся, что ты блистательна. Должен любить Предания, как саму жизнь. Но что самое главное - новый директор должен быть прямым и беспристрастным. Я считаю, что ты обладаешь всеми этими качествами. Я вновь предлагаю твою кандидатуру.
Тандива взглянула ему прямо в глаза:
- Ты мудр, а я нет. Тебе видно то, чего не могу увидеть я. Я согласна.
- Тогда займи свое место на сцене и жди нашего решения. Есть еще кандидатуры? - Их не было. - Пойдемте, мастера, мы должны обсудить достоинства кандидатов.
Крепыш Лэрни поддерживал Вистана, когда они направились в смежную комнату для дебатов. Остальные мастера последовали за ними, и дверь комнаты захлопнулась. Публика в зале обсуждала кандидатов или просто болтала. Лиан и Тандива сидели на сцене на стульях. Лиан откинулся на спинку, и понадобилось все его самообладание сказителя, чтобы сохранить непроницаемое выражение лица. У Тандивы был такой вид, словно ей хотелось, чтобы пол у нее под ногами провалился, и она бы избавилась от мучений.
Обсуждение длилось очень долго. До Караны доносились повышенные голоса из комнаты для дебатов. В конце концов дверь отворилась, и появились мастера. Они вытянулись цепочкой на сцене позади Лиана и Тандивы, переговариваясь шепотом. Двух кандидатов вытолкнули вперед. Затем мастера опустили в ящик для голосования листки бумаги. Секретарь принялся их считать и медленно записывать в красную книжку.
Наконец он доложил:
- Готово, директор.
- Набрал ли кто-то из кандидатов большинство голосов?
- Да, директор Вистан.
- И сколько же?
- Сорок против двадцати двух. - Вистан улыбнулся:
- Явная победа! Хорошее начало для нового директора. А имя победителя?
Секретарь передал Вистану длинный листок бумаги. Он прогулялся вдоль цепочки мастеров, показывая голоса и счет каждому, включая двух кандидатов. Вистан вышел вперед и встал между Тандивой и Лианом.
- Кандидаты поднимутся? - Лиан и Тандива встали.
- Победитель, - произнес Вистан, демонстрируя такую широкую улыбку, какой еще никогда не видели в Школе, - при соотношении голосов сорок к двадцати двум - мастер Тандива Мурн.
Изумленная публика молчала. Выражение ужаса, за которым последовали гримасы горя и страдания от унижения, должно быть, порадовали врагов Лиана, наблюдавших за его лицом. Но он мгновенно справился с собой. Выдавив улыбку, никого не обманувшую, Лиан протянул руку Тандиве. Он был бы очень рад за нее, если бы она победила кого-нибудь другого, но радоваться в такой ситуации было выше его сил.
- Ты станешь прекрасным директором, - промямлил он. - Поздравляю тебя.
Тандива не смогла улыбнуться в ответ. В глазах у нее стояли слезы. Она не могла поверить в случившееся. Лиан поклонился ей, Вистану, остальным мастерам и повернулся, чтобы сойти со сцены.
Вистан сделал ему знак остаться.
- Тандива Мурн, ты избрана семьдесят пятым мастером Школы Преданий. Ты принимаешь это назначение?
- Да, мастер Вистан, - тихо сказала она.
- Ты займешь свой пост после моей смерти, которая, - он криво усмехнулся, - не замедлит последовать. Я тебя поздравляю. - Он пожал ей руку.
Лиан снова собрался спуститься со сцены.
- Останься на минутку, Лиан! - выкрикнул Вистан неожиданно звучно и твердо. - Нужно решить еще один, последний вопрос.
Лиан двинулся к центру сцены, словно ожидая утешительный приз. Вистан жестом пригласил мастеров подвинуться вперед.
- Мастер Лиан, - обратился к нему Вистан, - ты сочинил новое Великое Сказание и получил за это признание. Ты великий летописец и великий сказитель, в этом нет сомнения. Возможно, величайший летописец и сказитель века, который только что закончился.
Лиан поклонился Вистану и залу. И снова Карана ощутила тревогу.
- Но, Лиан, как я говорил тебе не раз еще в бытность твою студентом в этой Школе, гений без этики - опасный товар. Я даже не представлял себе, до чего опасный. Ты - великий летописец, Лиан, но ты - недостойный мастер. Твое сказание лишь доказывает твое бесчестие. Ты предал свое призвание дважды, сотрудничая в Катадзе с Тензором и будучи в Ночной Стране.
Вистан поднял руку, когда Лиан попытался защититься.
- У тебя была возможность высказаться - четыре долгих вечера, - а теперь я воспользуюсь своей возможностью. Об этих преступлениях можно было бы забыть, поскольку они, несомненно, были совершены по принуждению. Но что же ты делаешь дальше? Ты вмешиваешься в Предания, Лиан. Ты манипулируешь Мендарком в Туркаде, чтобы получить ответ на любопытный вопрос, имеющий историческое значение. В результате сто узников заживо сгорают в темницах в крепости и погибает бесценная библиотека Преданий. - Он прервался. Лиан стоял как в воду опущенный.