Выбрать главу

Таллия пробиралась по лесу. Указания Магреты запечатлелись у нее в мозгу. Туман начал рассеиваться. Она добралась до входа в пещеру никем не замеченная и увидела снаружи глиняную печь, в которой еще тлел древесный уголь. Вокруг разбросаны формы для литья и деревянные подносы, наполненные песком. Должно быть, тут работали, когда прозвучал сигнал тревоги. Наверно, золото где-то неподалеку.

Таллия провела рукой по подносам с песком. Один был еще горячий, но в нем ничего не было. Должно быть, золото в пещере. Она обернулась. Прямо перед ней стояла Феламора, смертельно бледная из-за дурноты, следовавшей за применением чар.

Феламора выдавила улыбку.

- А ты умнее, чем я думала. Умнее Мендарка. Однако недостаточно умна. Вам не удалось отвлечь меня, и я уже спрятала золото в надежное место. Бочком Феламора стала отходить от пещеры в сторону.

"Тогда почему же ты пытаешься меня увести отсюда?" - подумала Таллия.

- Я не забыла, что ты со мной сделала в Готримском лесу, - продолжала Феламора, пятясь дальше, так что вскоре Таллии пришлось отвернуться от печи, чтобы не упускать врага из виду.

Таллия сделала отвлекающее движение правой рукой, а левой швырнула в глаза Феламоре песок с подноса. Воспользовавшись тем, что ненадолго Феламора стала беспомощной, Таллия опрокинула формы для литья, и на грязь шлепнулся золотой предмет странного вида. Схватив его, Таллия ринулась прочь и, добежав до деревьев, кликнула солдат.

- Прикройте меня! - приказала она на бегу. Иллюзии продолжали появляться, но они были лишены прежней силы и уже не вводили в заблуждение, казалось, их делали вполсилы.

На полпути Таллия со своим отрядом сделали короткую передышку. Кто-то зажег огонь, прикрыв его ладонями, и при тусклом свете Таллия разглядела золотой слиток. Она сразу же поняла, почему им так легко удалось удрать. Это была бронза!

- Я послал их на смерть! - Мендарк сел и, опустив голову на руки, расплакался.

Иггур расхаживал взад и вперед как заведенный. Он не мог плакать. Он застыл от горя и отчаяния.

- Почему я позволил тебе собой манипулировать? - бушевал он. - Это твоя вина, Мендарк!

Взглянув на Карану, которая словно приросла к стулу, он заорал на нее:

- Ты сделала это нарочно! - С пеной на губах Иггур еще долго кричал на девушку, затем подбежал к ней и начал хлестать ее по щекам. Карана подняла на него глаза, но даже не попыталась защититься.

- Перестань, дурак! - попытался остановить его Мендарк. Он с трудом доплелся до Караны и попробовал оттащить от нее Иггура. К Магистру присоединился Оссейон, и вместе они оторвали Иггура от Караны.

- Это твоих рук дело! - вопил Иггур. Он вырвался от Оссейона и снова набросился на девушку. Мендарк заслонил ее своим телом. - Я никогда тебя не прощу! Никогда!

Мендарк дал ему пощечину.

- Будь же мужчиной, Иггур! - произнес он с невыразимым презрением. Это мы с тобой виноваты в том, что случилось, мы и Феламора, а Карана тут ни при чем.

Иггур рухнул на землю. Двое стражников унесли его в палатку и встали у входа на часах.

- Разве можно вернуть мертвых? - сказал Оссейон Мендарку. Сегодня Иггур потерял почти всех своих друзей. - Если бы я раньше подал сигнал тревоги, их можно было бы спасти.

Мендарк не отвечал. Тысяча солдат лежала на дне ущелья - по десять на каждого оставшегося в живых.

- Собирайтесь, - приказал Мендарк. - Мы возвращаемся в Туркад.

Они соорудили носилки для пострадавших - в том числе для Караны, свернули лагерь и приготовились к отходу. И тут из тумана появился отряд из семерых смертельно уставших человек.

- Что случилось? - вскричала Таллия. - Мы были так близко!

Мендарк всплакнул от радости, выпавшей в эту самую черную из ночей.

- Мы были уверены, что вы больше не вернетесь.

- Где армия?

- Все погибли.

- Значит, все напрасно? - вздохнула Таллия и, рассказав о своей экспедиции, показала кусок бронзы. - Все впустую!

В печальном молчании их отряд пустился в обратный путь через Эллюдорский лес. Из одиннадцати сотен, пришедших сюда, в живых осталось всего сто человек.

Иггур чувствовал себя даже хуже, чем когда Рульк победил его в Катадзе.

Лиан никогда не видел Мендарка в таком прискорбном состоянии. Его репутации был нанесен удар, от которого было уже не оправиться. Все тело Магистра было в кровоподтеках, глаза покраснели и слезились. Он постоянно кашлял, а когда вытирал губы, на платке оставалась кровь.

Девять женщин и шесть мужчин-иллюзионистов смогли пережить столь сильное потрясение, но утратили свой дар.

Карана была похожа на собственную тень. Она все время молчала. Девушку переполняло чувство вины. Лиан шел рядом с ее носилками всю дорогу до Туркада.

- Я видела, как оно начинается, - повторяла она вновь и вновь. - Я видела, как оно начинается!

Во время путешествия девушка не различала дней и ночей, ее все время преследовал кошмар. Один за другим солдаты - цвет армии Иггура - сворачивали налево, когда им следовало повернуть направо, и падали со скалы в пропасть, разбиваясь насмерть. Картинка прокручивалась в сознании Караны снова и снова, и все это время девушка пыталась выкрикнуть предостережение, но какая-то сила не позволяла ей произнести слова вслух.

На второй день путешествия Мендарк опустился на землю рядом с Лианом.

- Ты ужасно выглядишь... - Лиан не закончил фразу, опасаясь, что Магистр накричит на него, как непременно сделал бы прежде. Но Мендарк не сделал этого.

- Я умираю, Лиан, - сказал он, - и это меня страшит.

- Я подумал... - начал Лиан. - Ты живешь так долго... Но, наверно, чем дольше живешь, тем больше хочется жить.

- Ты не так меня понял. Я не боюсь смерти. Но если я умру, кто защитит мир от Рулька?

Лиан инстинктивно бросил взгляд в сторону Иггура. Тот тащился, хромая, с опущенной головой, руки его болтались.

- Когда-то и я так думал, - тихо произнес Мендарк. - Особенно после того, как он одолел транкса. Однако Иггур никогда не оправится после своего нынешнего поражения.

- Но раньше же он находил в себе силы снова подняться, - возразил Лиан.