— Отправляйся в ад, амиго. — Бросил ему Скотт напоследок.
Последний выстрел сделал Скарру внушительную дыру в районе правого глаза. Он упал.
— Лейтенант Блэйд, ты как? — Алекс держала его крепко, но бормотала что-то неразборчивое. — Потерпи, родная, уже недолго осталось.
Через пару миль Скотт выехал на грунтовую дорогу.
Глава 23
ШЕПЧУЩИЙ ВО МРАКЕ
Изнанка.
Время неизвестно.
Он не знал, сколько времени он шел. В какой-то момент Вэйд начал считать секунды.
Миссисипи раз.
Миссисипи два.
Миссисипи три
…
Миссисипи пять тысяч девятьсот двадцать семь.
Так можно считать до бесконечности.
В конце концов, если время в этом мире остановилось, то его можно считать вечно.
А можно и не считать вовсе.
А можно ли считать время — временем. Или всё-таки застывшим кругом, где начало — есть конец. И он будет вечно бродить по замкнутому кругу со сменой декораций вокруг?
Все эти мысли смешивались в непонятный, теряющий смысл набор слов. Странный враждебный воздух проникал в кровь, заражая его частицами этого самого мира.
Вэйд не заметил, как начал думать совершенно иными категориями. Изнанка ассимилировала его, медленно изменяя под свою реальность. Она открыла ему тайны того, как и что здесь происходит. Одно влекло за собой другое, и Вэйд медленно растворялся во всём этом. Но он продолжил считать секунды, как будто это давало спасительный якорь. Как будто позволяло вернуться в нормальный мир, оставшись собой.
Спустя ещё миллион Миссисипи он уже не помнил, кто он такой, и что когда-то он жил в мире, подчиняющемся совершенно другим, скучным законам.
Спустя ещё миллион Миссисипи, само это слово стало ему непонятным, и он перестал считать.
А когда перестал считать, он перестал существовать. От него осталась только оболочка, которая стремительно перемещалась в мире случайных событий. Он стал всего лишь свидетелем, бессознательным фантомом, созерцающим мир с точки своей волны.
Некая сущность, невероятно древняя, но выглядящая крайне обыденно, притянула его к себе. Она подманила его, и он повиновался. Ведь для него сущность была просто сущностью, без умысла. Она была статична, и этим привлекала больше всего. Возле неё можно было остановиться, укротить бессмысленную гонку. Можно было рассмотреть её поближе.
Худое тело с дряблой кожей, костистые руки-лапы. Окутанный в саван невообразимого цвета. Цвета совершенно иного мира. А вот голова была скручена в спираль. С бездонной черной дырой вместо лица. Оно долго всматривалось в мальчика, пока не заговорило.
— Я НЕ ЗВАЛ ТЕБЯ. — Голос этот проходил сквозь всё тело мальчика и пробирался в самый мозг, вызывая тошнотворный страх и оцепенение. Пробирал током и заставлял бояться. Такой голос не мог принадлежать ничему из прошлого мира, потому, как стал вдруг осязаем. Мальчик явно увидел волны, подернутые рябью. — КТО ТЫ?
— Не знаю. — Ответил мальчик, силясь вспомнить кем он был когда-то давно. Получалось плохо. Будто что-то мешало. Не давало найти ту тонкую нить, способную потянуть за собой остальные воспоминания.
— КО МНЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ПРИДТИ ДРУГОЙ МАЛЬЧИК. С КЛЮЧОМ. ОН БУДЕТ ЗДЕСЬ СОВСЕМ СКОРО.
— Мальчик с ключом?
Что-то такое знакомое. Что-то совсем недавнее. Очень важное, что мальчик забыл.
Может это он сам? Может, он и есть тот мальчик? Человек? У человека должно быть имя. Как его имя? Он не мог вспомнить. Оно простое, он помнил это. Но буквы смешивались в кучу. А если имени нет вовсе. Как такого называют? Безымянный?
— Безымянный? — Спросил мальчик.
— ДАЖЕ У БЕЗЫМЯННОГО ЕСТЬ ИМЯ.
Что-то произошло. Что-то изменилось. Как будто кто-то убрал декорации в театре. Всё вдруг стало фальшивым и искусственным. И растворилось во вне. Осталось только тьма. Пустая прострация.
Мальчик вспомнил. Он вспомнил, как его зовут, и зачем пришел сюда.
— ЭТО ТЫ СДЕЛАЛ? — Грозно спросило существо. Сейчас Вэйд мог видеть его истинное обличие. Оно было огромным. Бесформенным комком больной заразной плоти. Скованное путами, оно рвалось из них, силясь высвободиться. Жадные рты и долгие языки. Воплощение ненасытности.
— Это я сделал. — Вэйд обернулся на голос, и увидел Безликого. Тот был одет в струящуюся, словно живую мантию, а в руке был посох. Капюшон был снят, и Вэйд увидел вместо его лица бескрайний космос. Живой и пульсирующий.