Лорд Тайрус, бывший пират и принц Мрила, заманил его и брата словами предсказания, дающего шанс освободиться от заклятия, которое загнало двух близнецов в их сегодняшнее обличье — человека и волка. Слова принца эхом раздавались в его ушах: Два прибудут скованными, один отбудет целым.
Не только скудная надежда на это была утрачена. Как можно было избавиться от заклятия, если Фердайл потерялся где-то в густых лесах?
Могвид перевернулся, когда телега нарвалась на еще один неподатливый корень. Он лежал на другом боку, всматриваясь в распростертую фигуру Лорда Тайруса. Мужчина не подавал признаком жизни. Он безвольно валялся, словно мертвый угорь, двигая головой в такт движению телеги, из его носа и рта струилась кровь. Могвид не мог понять, дышал ли тот еще.
Но что это значило? Что они получили за всю их борьбу и игру на мечах? Трое воительниц Дро убиты, остальные лежат на последнем издыхании. Глупые люди. Во время рукопашной битвы Могвид укрывался. Когда сражающиеся приблизились, он выполз из своего укрытия к телу одной из женщин, намазал свои брови ее прохладной кровью, затем распластался рядом, притворяясь раненым.
Как только Могвид вспомнил свою уловку, он потерялся в воспоминаниях о диком ржании коней и отрывистом лае дварфских налетчиков. Симулируя ранение, Могвид из-под приспущенных век наблюдал, как Лорд Тайрус, прикрытый щитом последней из телохранительниц Дро, сам орудовал древним семейным мечом, мелькающим, словно размазанное пятно. Это был танец смерти, из которого никто не уходил живым.
Ближе к лагерю горец атаковал дварфов с помощью топора и зубов. Даже сейчас при этом воспоминании по спине Могвида прошел холод. Крал казался больше зверем, чем воином. Но никто не мог оспорить его результатов. Дварфы падали замертво возле великана.
Какое-то мгновение Могвида занимали мысли о победах Крала, но даже самый сильный медведь бывает побежден стаей волков.
Крал упал первым, сваленный шестью мощными тушами дварфов. На другой стороне лагеря Лорд Тайрус продолжал свой кровавый танец. Он, казалось, стал более неукротимым с утратой Крала, не отступив ни шагу, даже когда его телохранительница упала замертво возле него. Надежда на победу все еще горела в стальном клинке принца.
Затем ночь прорезал оглушительный треск, и монстроподобная тень нависла над Лордом Тайрусом. Хотя пространство освещалось лишь лагерными факелами, Могвиду не составило труда распознать фигуру атакующего.
Чернее дегтя, существо возвышалось во мраке ночи. Вздымаясь на когтистых оленьих лапах, его фигура напоминала толстого кота с гривой. Но крылья, распростертые по обеим сторонам мускулистых плеч, противоречили этому образу.
Тайрус назвал его по имени. «Грифон!» — закричал он.
В ужасе Могвид зарылся лицом в грязь. Во время их продвижения на север беженцы, бегущие на юг, распространял и слухи об этом монстре: существо настолько отвратительное, что при одном взгляде на него человек прощался с жизнью. Не оставляя себе шанса. Могвид крепко зажмурил глаза. Последнее, что он видел, был отступающий Лорд Тайрус, из пальцев которого выпала серебряная монета.
Затем над поляной раздался вой, такой громкий, что, казалось, он высасывает сознание Могвида, пытаясь отнять его волю. На какое-то мгновение Могвид «отключился», пораженный криком грифона. Когда он пришел в сознание, в лагере было тихо, как в могиле. Беглый осмотр показал, что грифон ушел, а Лорд Тайрус, раскинувшийся и окровавленный, лежал в круге выжженной почвы.
Оставшиеся дварфы медленно передвигались вдоль лагеря и собирали выживших. Могвид легко продолжал изображать беспамятство, так как его конечности были слабыми и бескостными от страха. Брошенный в накрытую телегу, будто мешок с овсом, Могвид оставался в сознании. Сквозь щели в стенах телеги он мог наблюдать, куда их везут: на север, в нужном им направлении.
Яркие вспышки разноцветной листвы сквозь щели сменились темными иглами черных сосен, когда они ступили на самые северные окраины Западных Территорий. Могвид прикинул, что до самой Северной Стены оставался один день пути.
Вдруг телега попала в выбоину на дороге, отозвавшись глухим звоном в спине Могвида. Во мраке телеги он обнаружил пару глаз, пристально смотрящих на него. Казалось, они светятся в скудном свете, проникающем сквозь небольшой проем.
Это был четвертый, последний член их команды, выживший во время атаки. Как и Могвид, она не сражалась и не оказывала сопротивления. В скудном свете солнца у тонкой фигурки ярко сияли медового цвета волосы. Могвид прошептал ее имя: