— Что-нибудь еще? — спросил он.
— По предварительным данным, крейсер «Киров» направляется туда же. Этого мы тоже не ожидали. Это может быть связано с происходящим у Бермуд. Вполне.
— Отличная работа, — похвалил он ее и взял телефонную трубку. — Теперь мой черед.
Он проводил ее глазами, мысленно решив дать хороший отзыв о ее полном соответствии занимаемой должности.
— Управление SOSUS, — ответили на противоположном конце провода.
— У аппарата адмирал Тед Шейфер. Проведите акустический поиск в следующих зонах.
Он зачитал их вахтенному офицеру SOSUS. За пять минут суперкомпьютеры «Крей» проанализировали миллионы сигналов и нашли нужный адмиралу Шейферу.
— Сэр, — сказал глава SOSUS, — мы зарегистрировали там очень сильный звуковой сигнал. Его источником, безусловно, является К-219. У нас есть запись. Сначала сигнал тревоги, затем сильный грохот. Похоже на мощный взрыв.
— Прекрасно. Следите за ней, — сказал Шефер. — Через каждый час докладывайте об изменениях оперативной обстановки.
Следующий звонок был в отдел операций подводных лодок в SUBLANT, святая святых подводной мафии.
— С вами говорит адмирал Шейфер. Кто там у нас в компании с К-219?
Пауза была достаточно продолжительной, чтобы вывести Шейфера из себя. Иногда можно и прикрикнуть:
— Вам задал вопрос заместитель начальника разведслужбы при главнокомандующем ВМФ в Атлантическом океане, мистер!
— «Аугуста», адмирал. Лодка капитана первого ранга Джеймса Вон Сускила.
Одна из новейших торпедных подлодок во всем флоте под командованием одного из самых дерзких капитанов. Они были созданы друг для друга.
— Очень хорошо. От него что-нибудь поступило за последние сутки?
— Ему предписано…
— Мне известны его предписания. Я задал вопрос.
— Я могу проверить, адмирал.
— Блестящая идея. — Он нажал на рычаг и позвонил в оперативный отдел CinCLANRDLT. Он предложил поднять в воздух Р-ЗС «Орион» с базы морской авиации на Бермудах и провести воздушную разведку. Это делалось в обход упрямых подводников и могло сработать.
Президент Рейган находился в Кемп-Дэвиде. Министр обороны планировал заграничную поездку в связи с предстоящей встречей в верхах в Исландии. Если К-219 попала в такую же передрягу, как и «Хиросима» в семьдесят втором, о выходных в Вашингтоне можно забыть.
К-219
Если в кормовых отсеках еще как-то удавалось поддерживать сносные условия путем вентилирования в атмосферу, то в третьем отсеке, особенно в центральном посту, работать стало невозможно. Люди уже более пяти часов находились в средствах защиты. Все мыслимые нормативы давно истекли. И хотя никто и не думал жаловаться, тем более впадать в панику, чувство обреченности постепенно овладевало всеми.
Первыми это поняли командир и механик.
— Пульт ГЭУ! Капитульский! Что с реактором?
Мокрый от пота, похожий на чудовище в своей маске, Капитульский давно утратил чувство реального времени. Как роботы, он и его подчиненные продолжали контролировать работу последнего реактора, обеспечивая агонизирующую лодку электроэнергией. Хотя лодка лежала в дрейфе и турбина стояла, она все еще была готова к даче хода. Но понадобится ли это?
— Мы контролируем реактор, но… Теперь, я думаю, он не нужен. Потому что с ним может произойти то же самое, что и с первым. Причем в любой момент.
— Вы сможете обеспечить вывод ГЭУ и расхолаживание реактора?
— Сейчас — да. Пока еще да.
— Если я правильно понял тебя, его надо глушить, и прямо сейчас?
— Так точно. Прямо сейчас.
При этом никто из них старался не думать о том, что произойдет, если они, а точнее автоматика, не сумеют заглушить оставшийся в работе реактор. Ведь в седьмой отсек войти уже невозможно!
— Так… Ну, хорошо. Готовьтесь к выводу установки…
23.15 Начата подготовка к выводу из действия ГЭУ левого борта.
Сейчас только в центральном и на пульте ГЭУ знали, что грозит им всем, если автоматика не сработает. За время аварии командир пережил уже многое, но этот момент был одним из наиболее критичных.
Когда-то Геннадий отмечал в записной книжке каждый ввод и вывод ядерной установки, но давно сбился со счета. Теперь он не имел права ошибиться, поскольку никто не сможет исправить его ошибку. Обычная, многократно выполняемая работа превратилась в проблему номер один.