Джигиты расхохотались. Под взрывы хохота «буханка» с бойцами Савфата Бурхонова свернула с трассы и двинулась по заброшенной грунтовке в глубь ущелья Пасруд-Дарьи.
– Не гони, Сабир, – придержал водителя Савфат. – Надо смотреть по сторонам. Аллах своей милостью может послать нам добычу гораздо раньше, чем ожидаем….
Впрочем, дорога сама по себе не способствовала быстрой езде. Со времен Войны она и не подозревала о ремонте. Через час неторопливой езды это нагромождение ям и колдобин вывело «буханку» к развалинам кишлака.
– Останавливаемся тут. Дальше идем в боевом порядке. Пешком идем только мы, Сабир! Можешь не бояться за свои ноги.
Джигиты повыпрыгивали из машины, рассыпались цепью. В «УАЗе» остались только Сабир за рулем и Мурад-большой, который, высунувшись в люк на крыше, водил из стороны в сторону стволом «ДШК». Кишлак прочесали за час. Никого и ничего. Тишина.
– Ты и ты – в охранение, – скомандовал Савфат, когда развалины остались позади. – Остальные, что скажете?
– Неприятное место, – откликнулся Мусо, – не удивляюсь, что столько слухов ходит!
– И это все?
– Нет. Кишлак не сожгли.
– Великое открытие, – съехидничал Мурад-маленький. – А сгоревшие дома нам чудятся! Наверное, кутрубы нас так боятся, что наводят морок?
– Ты не понял, – продолжил Мусо, – его не сожгли сразу. Это сделали потом. Сначала увели людей и забрали все ценное. Вплоть до кирпичей и дерева. Потом разломали дувалы. И только потом пустили огонь, подобравший остатки. И это было давно. Десять лет назад. Или больше.
Мусо не был маленьким мальчиком или трусом. Мусо был охотником и следопытом. И в духов он не то чтобы верил, просто учитывал их возможное присутствие. Но на добрых не надеялся, а злых не боялся. И продолжал делать свою работу. Хорошо делать. Как всегда.
– Идем пешком. Машина за нами, на пулемете – не спать!
Через пару километров дорога уперлась в реку. Джигиты рассыпались по склону, ощетинившись стволами во все стороны. Мусо, Рахмат и Савфат обошли излучину. Дорога продолжалась по тому же берегу.
– Река размыла склон и перерезала дорогу? – спросил Савфат.
– Нет, – ответил Мусо. – Сама вода не смогла бы так подмыть склон. Даже за десять лет. Ей помогли.
– Несложно, если есть взрывчатка, – отозвался Рахмат. – Что делать будем, командир?
Больше всего Савфату хотелось повернуть назад. Но что тогда докладывать Бодхани? Что снова ничего не нашли? Этого мало…
– Мусо? Что со следами?
– Этот урод здесь прошел. Следы детских ног есть. И скот гнали…
– Трое остаются с машиной. Не зевайте, тут можно ожидать всякого.
– Что, и злых духов ждать? – отшутился Мурад-старший.
– И злых духов! – отрезал Бурхонов. – Остальные – за мной. Поднимемся на тот склон, за ним следующий кишлак. Проверить надо.
Джигиты развернулись цепью и двинулись вперед…
Республика Башкортостан, «спрямленная» граница
Неожиданности начались километров через пятьдесят. Трасса оказалась перегорожена бетонными блоками. Свободным оставался лишь узкий проезд, закрытый шлагбаумом. А серьезность полосатой металлической трубы подтверждал капитальный блокпост, ощетинившийся тремя пулеметными стволами и даже одним орудийным. На бывшем рекламном щите у обочины крупными буквами было написано:
«Республика Башкортостан».
Передовая машина тормознула метров за двести от надписи.
– Ни хрена себе, – прокомментировал Урусов. – Как говорит наш уважаемый полковник: «Куды я попал, и де мои весчши?» – Здесь же вроде Челябинская область. А, Борь? – уточнил капитан у законно обосновавшего «штурманское» место Юринова.
– Да. Еще километров двести. Мы даже до Сатки не доехали.
– А башкиры об этом знают? – уточнил Герман.
– Думаю, знают. Просто имеют свою точку зрения. Но оно и к лучшему. Есть надежда, что дальше народ от каждого встречного не разбегается. – Капитан полез из кабины. – Однако, говорить будем.
К блокпосту он пошел один, оставив колонну у обочины. Играть на нервах у потенциальных друзей не хотелось. Потому и автомат не взял, потопал безоружным, если не считать некоторые стандартные сюрпризы для недоброжелателей и демонстративно висящего на разгрузке «стечкина».
Впрочем, недоброжелателей не наблюдалось. Вместо них из-за укрепления вылез плотный невысокий мужик с лычками старшины и протопал метров двадцать навстречу.
– Ты гляди… – протянул старшина, – цельный капитан пожаловал! И откуда же вы свалились на нашу голову, ваш благородь?
– Мог бы и копыто к черепу, прикола ради, – отбрил Урусов, – я, когда в твоих чинах ходил, не гнушался.
– Та щас! В старшинах он ходил! Небось сразу из ефрейтора в капитаны самопроизвелся. У вас, дикарей, это быстро делается…
– Сам ты такое слово, которое на «е»! – недовольно скорчился Урусов. – Только, дядя, херовый из тебя Пострадамус, вот шо хочу за тебя сказать! Мы из «сверчков» полосатых выслужились. Сперва в летехи, да еще и старшим побыл. Это у вас тут земли дикие, населенные людоедами с собачьими головами. А у нас столица Сибири, как-никак. А если что, так по заначкам и цельный настоящий капитан ВС РФ захован.
– С генеральскими лампасами на ворованном «абибасе»?
– «Абибас» нам Уставом не положен. Майора на погонах таскает. Ты-то сам кем войну встретил? Гадом буду – из «слонов»!
– Сам ты «слон»! – теперь уже старшина делано обиделся. – Сержантом встретил. Областной ОМОН. Ладно, давай по делу. С чем пожаловали?
– Разведку делаем. Договор с вашими старшими был о дружбе и взаимопомощи.
– Договор? – Старшина выглядел удивленным. – Не предупреждали. А должны были! Мы ж могли и мины включить…. Серега, – спросил он в рацию, – мы гостей из Сибири ждем? Когда?? Слышь, капитан, вы машины впереди себя толкали, что ли? Или на оленях перли? А может, вы уже и не вы совсем?
– Мы. Совсем и полностью. Просто долго ваши «дикие земли» исследовали. География она, это, затягивает….
– Тогда ставьте бивак, где стали. Сейчас в Уфу доложим, сопровождающего за вами пришлют. Или документы скажут выписать. Но это вряд ли, много вас. Так что устраивайтесь на ночевку. Если надо чего – скажи, чем сможем – поможем.
Ждать пришлось недолго. Через полчаса старшина заявился в лагерь, прихватив с собой молоденького ефрейтора, и устроил Урусову с Сундуковым вежливый, но самый настоящий допрос. Все ответы ефрейтор старательно записывал в какие-то бумажные формы.
– Ну и бюрократия у вас, однако, – присвистнул майор.
– А ты как хотел? У нас порядок. Зато в городах люди по улицам без оружия ходят.
– Да ну? – удивился Урусов.
– Факт. И не потому, что запрещено. Просто не требуется.
– А чего ж на заправках персонал от клиентов разбегается?
– Это где? – напрягся старшина.
– Да вот, километров тридцать назад.
– А-а, так это не у нас. Это барыги с Диких Земель. Говоришь, сбежали от вас?
– Ну. Я вообще не понял. Бензин же – стратегический ресурс, а охрана такая, что чуть что – наутек.
– Ни хрена ж себе «чуть что»! Кто на них там напасть может? С нашей стороны никто. А с той – некому. Сидит человек пять со стволами – и достаточно. Вы за десять лет – первый крупный отряд. Да и не держат они там много горючки… Вы небось под ноль выкачали.
– Угу.
– А взамен оставили что?
– Естественно. Мы же правильные донецкие пацаны, а не залетные фраера! – улыбнулся капитан.
– Это понятно, что не залетные, а заезжие. Но хоть не ограбили. Это правильно. Ни к чему.
– А с кем они торгуют-то там?
– А с местными. Охотники с Диких Земель приходят. Трапперы всякие. Да мало ли кого занесет. К нам-то эту шантрапу не пускают. А эти коммерсанты здесь закупают, туда возят. Сейчас ждут, когда мы с вами разберемся. А как уедете – попрутся ваш хабар сдавать. В общем, так: завтра с утра приедет ваш сопровождающий. И проводит до Уфы. Там документы оформят на каждую единицу техники и на каждую человеко-морду. После этого сможете передвигаться свободно. В общих чертах порядки те же, что до двенадцатого года. Только криминала у нас совсем нет.