– В чем заключается помощь? – спросил Рябцев, перебив ход мыслей напарника.
– Мы собираемся напасть на местный гарнизон.
О том, что здесь расквартирована воинская часть, офицеры тоже знали. И одна из ночных перестрелок, которую им довелось услышать, была как раз нападением на военных.
– Когда?
– Сегодня, – угрюмо отозвался Юргис.
Главарь кивнул.
– Совершенно верно. Что скажете? – И снова улыбнулся, однако улыбка эта явно не предвещала ничего доброго.
– У нас нет выбора, – развел руками Коновалов. – Если цену установили, ее надо заплатить, чтобы получить то, что хочешь.
– Разумный подход, – согласился Варнас. – Через час вы отправитесь вместе с нашими людьми.
Он повернулся к Юргису и что-то быстро сказал ему по-литовски. Тот кивнул и коротко ответил. Затем Витас предложил напарникам присесть на стоящую у стены грубо сколоченную из разномастных досок лавку и куда-то вышел.
Напарники сидели молча. Юргис и третий бандит поначалу искоса поглядывали на них. Мужчина с усиками закурил и что-то сказал вполголоса. Они завели неспешную беседу и, казалось, совсем забыли про гостей. Лишь в какой-то момент незнакомый бандит извлек откуда-то большую фляжку и повернулся к офицерам.
– Хотите выпить, господа? – предложил он. Мужчина говорил по-русски не хуже Варнаса, но тоже с акцентом.
– Не откажемся, – ответил Василий.
Бандит сделал глоток из фляжки, затем протянул ее Юргису, однако тот жестом отказался. Тогда мужчина приподнял фляжку над столом, приглашая капитана подойти взять. Рябцев не стал отказываться. Он встал и, взяв фляжку, отпил. Потом передал ее Николаю.
– Шнапс? – спросил Василий.
– Да, – кивнул мужчина. – Прошу прощения, нас забыли представить. Я – Томас, а это Юргис.
– Приятно познакомиться, – сказал майор, возвращая ему фляжку.
– Здесь курить можно? – осведомился капитан.
– Можно.
Рябцев вытащил папиросу. Коновалов тоже закурил. Какое-то время они сидели молча.
– И куда вы хотите уехать, господа? – спросил Томас. Он был явно не против поговорить с гостями, в то время как Юргис предпочитал отмалчиваться.
– Куда угодно, – вздохнул Николай. – Лишь бы подальше отсюда.
– Начать новую жизнь там, где никто не будет знать о вашем прошлом. – Мужчина улыбнулся. – Хорошее дело. Сам об этом думаю.
– И что мешает? – поинтересовался Василий.
– Есть причины. Но это не важно. Отдыхайте, господа. У вас еще впереди работа.
Напарникам до жути хотелось поговорить, но они прекрасно понимали, что сейчас не то время и не то место. Майор понадеялся про себя, что им не придется оставаться здесь до предполагаемого по легенде отъезда. Да и затея с Антанасом Томкусом тогда бы полетела ко всем чертям. Хотя сегодня он к сестре, возможно, не заявится. Да и сама Рута появится дома неизвестно когда, учитывая, что сегодня у них в ДК большой концерт. Черт! Неожиданная мысль обожгла Коновалова. Вот почему они сегодня решили устроить налет. Концерт, визит высоких гостей, ажиотаж. И тут нападение банды «лесных братьев» на гарнизон. Варнас затеял все только из-за этого, а не из-за того, что ему надо устроить проверку чужакам, которых привел Петраускас. Хотя одно другому точно не помешает. На сам Дом культуры они вряд ли бы напали, хотя вполне возможно, что рассматривали и такую идею. Но там силы были бы явно неравны, даже при всем бесстрашии и отчаянности «братьев».
Оставшееся время тянулось медленно. Томас больше не делал попыток заговорить, Юргис и подавно. Потом в помещении появился Витас и что-то коротко сказал. Раудис так же коротко ответил, потом посмотрел на офицеров и сказал:
– Нам пора. Выходим. За мной.
Томас остался на месте. Он лишь улыбнулся и снова приложился к фляжке.
– Удачи, господа, – пожелал он на прощание.
Напарники вышли вслед за Юргисом в темный узкий коридор. Впереди слышались негромкие голоса и еле слышные шаги. «Лесные братья» выходили из своих укрытий. Вскоре Николай вдохнул свежий воздух и окончательно убедился, что они были в подземелье. «Типичный бандитский схрон», – подумал он, оглядываясь вокруг. Когда глаза адаптировались к ночной темноте, он с трудом, но смог разглядеть фигуры примерно десятерых человек, стоящих поблизости. Все стояли молча. Один из этих людей подошел к ним вплотную.