– Сам-то князь Старонов пойдет с войском?
– Нет. Царь его на Москве оставляет. Вот когда Иван Васильевич уйдет с ратью, князь Андрей Андреевич и отправится с семейством да немалым скарбом в Литву другой, южной дорогой.
– Ясно, – буркнул ротмистр, встал, взглянул на посланника и осведомился: – Что еще ты должен сказать нам?
– Да вроде все. Коли вспомню чего, то утром скажу.
– В Вильно собираешься утром выехать?
– Ну не ночью же. Место-то отдохнуть у вас найдется, надеюсь?
Воевода взял колокольчик, позвонил.
В дверях мигом возник слуга Вестар.
– Да, пан!
– Отведи человека в баню. – Довойна кивнул на Чиняева. – Пусть помоется, попарится, после того накормить и проводить в комнату первого этажа для отдыха. Когда утром разбудить, он сам скажет. Так, пан Чиняев?
Посланник смутился:
– Да какой я пан? Мы люди простые.
– Простых людей князья по серьезным делам не посылают, так что не прибедняйся.
– Это кто как.
– Ступай со слугой.
– Угу! – Чиняев встал, недолго подумал, на всякий случай поклонился и вышел из комнаты вслед за Юргисом.
Как только их шаги в коридоре затихли, воевода спросил:
– Ну так что вы думаете по поводу известий из Москвы, панове?
– Царь Иван умен, хитер! Победы на востоке и юге придали ему уверенности, – заявил Ян Глебович. – Но и мы не ремесленники. У нас есть время обратиться за помощью в Вильно и в Краков. Но главное вот что. Надо срочно и скрытно завезти на тайные склады провизию, которую во время осады можно будет доставлять в замок.
– Зачем нам тайники, если мы рассчитываем на помощь Польши и Литвы? Или ты, Ян, не веришь в то, что Король и Великий Князь Сигизмунд Второй Август поможет нам? – спросил Голубицкий.
– Верю. Однако нам с вами неизвестно, когда подойдет помощь. До подхода русских войск к Полоцку высылать ее бессмысленно. Это большие затраты по содержанию гусар, артиллерии, пехоты. А московиты могут действовать стремительно и осадить замок, когда наши силы будут еще далеко отсюда. Обидно, ротмистр, будет погибнуть в замке, не дождавшись спасения. Провизия у меня есть, я как раз получил ее из своих владений и могу выдать для срочной доставки на склады. Купцы тоже не поскупятся, если, конечно, пообещать заплатить им. Но всему есть предел.
Воевода посмотрел на него и спросил:
– Что ты имеешь в виду, Ян?
– Лишь то, пан Довойна, что в замке не должно быть лишних людей. Только те, которые проживают на его территории, и гарнизон. Весь город нам не прокормить, да и не укрыть. Хуже того, мы потерпим поражение, даже не начнем обороняться, если огромная толпа ринется в замок.
Голубицкий усмехнулся.
– Не рано ли паникуешь, кормилец?
– У нас совет. Каждый может высказать свои мысли.
– Вот именно, мысли, но по обороне, а не капитуляции.
Глебович встал и спросил:
– Ты, ротмистр, обвиняешь меня в трусости?
Голубицкий рассмеялся:
– Что, хочешь вызвать на поединок? Не советую.
– Прекратите! – повысил голос Довойна. – На сегодня все. Устал я, и голова раскалывается. Соберемся завтра. Не получится, скажу когда. Идите, панове. Мне отдых требуется.
Ротмистр вышел, Глебович задержался, посмотрел в коридор, подошел к воеводе.
– Это хорошо, что ты напомнил о запасах, Ян, – сказал тот. – Собери надежных людей из купцов, поговори с ними насчет загрузки тайников продовольствием. Чем меньше людей будет знать об этом, тем лучше.
– Используем старые подземные ходы и схроны?
– Ну не рыть же новые при всех. Так никакой секретности не добьешься. Да копать и не надо. Можно просто вывезти продовольствие из города и укрыть в лесах.
Глебович погладил подбородок и спросил:
– А русские точно не знают, где расположены подземные ходы и схроны?
– Они не могут знать. Их сооружали очень давно, шестьдесят лет назад, еще когда на Москве княжил Иван Третий, дед теперешнего тамошнего самодержца.
– Мне нужен чертеж ходов и схронов.
– Да, конечно. – Воевода встал, прошел до стены против оконцев.
Глебович смотрел на него с удивлением, которое тут же сменилось восхищением.
В стене оказался тайник, заметить который было нельзя, сколько ни вглядывайся.
Воевода достал из тайника свиток потемневшей плотной бумаги, перевязанный бечевой, передал его Глебовичу.
– Держи, Ян. Вполне возможно, что в твоих руках судьба всего города.
– Кто еще знает о ходах и схронах? – спросил тот.
– Я, ты, Голубицкий с помощниками-хорунжими, может, и кто-то из черни, но со слов стариков, которых уже нет в живых. Город осаждали не единожды, враги были вокруг. Слухи о тайниках наверняка до них доходили. Они шастали по лесам, искали их, но не находили. Это говорит о том, что людей, знающих о схронах и ходах, что ведут из Верхнего Замка, мало, ну а уж проводников и вовсе нет. Требуется сохранить тайну и сейчас. Посему, как я уже говорил, привлекай к работе как можно меньше людей и только надежных. Купцам вели подвозить провизию в одно место, пусти слух об обозе, уходящем в Вильно, далее, как нужда появится, передавай припасы человеку Голубицкого.