— Это, по-вашему, мало? — моя скепсис-бровь уже поселилась на этаж выше соседки, но Деймона это, похоже, не волновало, он улыбнулся:
— Начнём с того, что во многих Мирах с тех пор обнаружили больше пяти точек перехода. И закончим тем, что та формула, которую ты сегодня проверяла, основана на теории сферической Сферы. И формула очевидно неверна. С этим ты не будешь спорить?
Тут предъявить было действительно нечего — на столе всё ещё стоял импульсометр со следом воздействия, который никак не вписывался в формулу. Деймон проследил за моим взглядом, улыбнулся шире:
— А теперь ещё одна теория, которой пока недостаёт доказательств, и которая описана в одной из книг, которые я тебе дал. Кстати, изучи, тебе не помешает. Крайние акценты…
Я перебила его идиотским смешком, тут же закрыла себе рот ладонью, жестом приглашая профессора не обращать внимания и продолжать. Он укоризненно поцокал языком и вздохнул, глядя в потолок, как будто спрашивал у Великого Создателя, за что он наказал его такой бестолковой ученицей. Опять посмотрел на меня, изучил с ног до головы, и продолжил с тонной терпения в голосе:
— Существует теория, что вектор стихий на самом деле не вектор, а круг.
У меня окончательно сорвало предохранители и я рассмеялась, закрывая лицо руками, с трудом выдохнула:
— Чья теория?
— Это не важно, — процедил Деймон, — просто представь, что между божественной и демонской энергией такая же связь, как между божественной и светлой. Представь, что боги и демоны — просто расы, без всяких мифических ассоциаций, — он провёл в воздухе черту, оставляя за пальцем полупрозрачный белый след, черта разделилась на десять отрезков, над каждым отрезком появился схематичный знак стихии. Я невольно залюбовалась процессом — здорово у него получалось. У меня с иллюзиями было туго, я могла создать что-то примитивное, и яблоко на экзамене на первом курсе у меня получилось вполне сносное, но если бы попросили его повернуть или разрезать, то плакала бы моя пятёрка — мне не хватало концентрации, пространственного воображения и памяти, впрочем, как и почти всем моим одногруппникам. У Деймона, похоже, таких проблем не было — линии чёткие, значки правильные, картинка цельная. Он небрежным жестом добавил значкам цвета, а потом свернул линию в круг, соединив концы.
Я поморщилась — выглядело очень странно, я как-то с детства привыкла, что боги ко мне близко, а демоны — далеко… хотя, не сейчас.
— Что мы знаем о корреляции между стихиями и родными Мирами их носителей? — с преподавательской интонацией спросил Деймон, я пробурчала:
— Что носители сопредельных стихий живут в сопредельных мирах, — как в детском саду, честное слово, упражнение «закончите мысль учителя», бесит.
— И что мы видим, исходя из этого утверждения и этой схемы?
Я с сомнением посмотрела на вращающуюся над столом круглую… то, что должно быть вектором стихий, перевела взгляд на Деймона. Он с наигранно усталым видом размял плечи, поддёрнул рукава, мягким движением отодвинул первую иллюзию в сторону… и начал чертить схему нашей Сферы. По плоскостям, начав с диаметрально противоположных Миров богов и демонов, и выстраивая от них шестигранники и пятигранники сопредельных миров, отмечая Грани другими цветами, подсвечивая воду синим, а Источники — жёлтым. Моя челюсть опускалась всё ниже, по мере того, как Сфера в руках Деймона обрастала подробностями — крупные города, наша Академия, пятиугольник Каста-Гранда…
В какой-то момент я поняла, что всё, он может делать что угодно, я помогу ему, даже если не буду верить в его идеи — я верю в него, этого достаточно. Мужчина моей мечты придирчиво осмотрел дело рук своих, что-то подправил и подтолкнул Вселенную к первой иллюзии, они стали вращаться с одинаковой скоростью. Он посмотрел на меня, я посмотрела на него, он улыбнулся и стал загибать пальцы:
— Теория профессора эль'Гела уже была опровергнута много раз по множеству пунктов; формула тор'Лина работает только в том месте, где он делал для неё замеры; аксиома вектора стихий имеет существенные недоработки и не выдерживает столкновения с реальностью, я в ближайшее время поставлю вопрос о превращении её в теорему. И вот эта вот… фантазия на тему шарика пропадёт с форзацев учебников.
Я крепко зажмурилась и схватилась за голову, открыла глаза и посмотрела на профессора, с истеричным весельем шепча:
— После того, что ваши идеи только что сделали с моим мозгом, они обязаны на нём жениться.