- А пойдёт он? Ведь с водой связи нет, как она за неё... Цепляться будет? - Кнут от моего "креатива" малость окосел.
- Пойдёт, не боись! Так, только трубы тут четыре, два под углом, две - прямо, перегородки-краны по другому... - я углубился в рисование, - Вот! Ребятам дашь рисунок, тут основное есть - пусть в цехах сделают, да попробуете.
- Не будет плот двигаться, - упрямо сказал Кнут, глядя на мои эскизы, - вёслами надо или парусами, винтом ещё твоим можно. Но брать воду и насосом её... Не пойдёт.
Я улыбнулся:
- А ты попробуй, Кнут. Сделайте на совсем малой лодке и испытайте на болоте её. Даже направление пока менять не надо - просто идею оцените.
Корабел ушёл задумчивый. Логика этого времени подсказывала, что для движения надо за что-то цепляться. За воду, за землю, за снег и лёд. А если брать и кидать воду - за что тут цепляться? Это я знаю, что при желании, можно и на воздух опереться, крылом, например, а они-то такого не видели, вот и спорят. Ну ничего, чем доказывать и убеждать - лучше дать попробовать, а потом удовлетворенно ловить офигевшие взгляды. У меня даже настроение поднялось, когда я представил себе выражение лица Кнута, если идея отработает.
К тому моменту, как болото да и заводь начали покрываться первым льдом, Кнут попробовал новую лодку с водомётом. Обычная, двухвёсельная, на скорую руку сляпанная прямо на берегу болота. Туда самый малый наш паровик, небольшой запас дров, насос с трубой и сетку для мусора за борт. Выходное отверстие движителя смотрело на корму. Насос пришлось центробежный делать, да шестерёнки добавить для увеличения оборотов. Паровик на лодке был пятисильный, у нас такой для всяких мелких приводов - стиралка там, посудомойка, бытовой мотор.
Я прибыл на испытания, Кнут и Влас в лодке, топят котёл. Прижали сцеплением паровик к насосу, тот сначала почихал, выдал три порции отдельных воды, потом ка-а-ак попёр! Тугая струя ударила с кормы лодки, лодка натянула верёвку, которой была привязана к берегу, встала криво посреди чистой воды - не отцентрована она по массе. Колышек, за который держалось судёнышко, вбитый на топком берегу, не выдержал, выскочил, и мои корабелы умчали в болото. Сбили сетку, та осталась лежать на кочке, насос грубый достаточно, чтобы не засорялся, забирает уже не воду, а жижу какую-то, но и на этой жиже лодка скачет по трясине! Влас аварийно спустил пар, отсоединил сцепление. Опираясь слегами, попытались вернуться назад. Отъехали они метров на двадцать, еле вернулись вместе с лодкой. Рожи удивлённые, вытянутые, мужики из крепостных на берегу богов поминают. Вылезли на берег, все в грязи болотной, начали репу чесать.
- Пошла таки... - удивлению Кнута не было предела.
- Да как пошла-то, зараза, думал, в болоте останемся, - Влас отряхивался от грязи, - как бы не лучше, чем на винте.
- Ну вот и посчитайте, пока зима, как и почему оно двигалось, и как лучше - на винте или так, - я был доволен.
Кнут парень вдумчивый, пока не поймёт да не испробует новую приблуду, не бросит новое дело. А значит, до следующего года ему есть чем заняться, да как раз по специальности корабельной. Тем более, что планы по реализации нашей внешней политики малость изменились.
Мы по осени отправили "ряженых" - шпионов - в сторону Ладожского торга провентилировать обстановку. Лис, Торир, Влас вышли на старой лодке мурмана в сторону Волхова. Мужики до торга не дошли - остановились на ночлег и застали на берегу небольшое судно с пятью корелами. Те как раз возвращались от словен. Понятно дело, местные жители при виде толпы вооружённых людей прыснул в разные стороны, однако одного человека всё-таки удалось поймать. После вдумчивого допроса выяснили, что пока опасности нет - Рюрик занят внутренними разборками в Новгороде. Мужика бить не стали, как и другого ущерба причинять. Покормили в обмен на информацию, других его спутников тоже уговорили из леса выйти. Их тоже допросили, угостили и оставили в покое. Сели обдумывать дальнейшие действия.
Информация от корел была достаточно полной, потому решили Ваньку не валять, на торг не соваться, пока там толпы вооружённые бегают, а просто перехватывать лодки, следующие на север и на юг, и допрашивать народ. Так они неделю провели, с пару десятков судов остановили. Да, всё верно, со стороны юга пока опасности ждать не стоит. Новгородцы заняты своими делами, делят власть. Дополнительным бонусом стали данные об отношении местного населения к Москве. Нашу крепость все считают неким мистическим и странным местом. Несколько раз проходившие лодки слышали крайне странные звуки, а ночью видели какой-то удивительный свет. Попытки приблизиться и понять, что там находиться, пару раз заканчивались громким криком о том, что, мол, валите свой дорогой и выстрелами в плавсредства - это наш конный патруль отрабатывал. Людей при этом корелы не видели, мы дозорных строго инструктировали на глаза никому не попадаться, да и камуфляж свою роль сыграл. Таким образом, соседи, что активно делились информацией о странном месте, решили от греха подальше обходить Москву стороной. Да, отдельные, отчаянные личности, совались к нашей заводи, что внезапно (для них) обросла деревьями - это наша гавань так с озера выглядит. И даже торгом интересовались. Однако, мы таких отваживали криками о том, что торга пока нет, и не факт что будет, и лучше бы вам плыть куда подальше. В итоге у нас сложилась ситуация полного игнорирования друг друга - корелы к нам не лезут, от греха подальше, мы - к ним. Всех всё устраивало.
На Ладоге в итоге не засветились, однако приросли солью - тупо поменяли её у корел на железные вещи. Обменный курс был такой, что нам ещё и в нагрузку пытались барахла сунуть всякого. Ещё бы! Пять ножей выменяли на пуд соли! Нам железо проще достаётся, вот и потерялись малость мои сограждане в ценах. А довесок в виде кусков ткани да бисера вроде как и не к чему москвичам. Пара тройка задержанных для принудительного обмена информацией и торга корел сообразила, что мы из места странного, стали прощупывать почву на момент дальнейшего взаимодействия. Торир и Лис отказали - не время. Ежели понадобитесь, мы опять сюда, на озеро выйдем и вас поймаем.
Таким вот образом и солью приросли, и данные получили, и Рюрику на глаза не показались. Да и с местным населением прояснили ситуацию, не задев их и не испортив отношения. В итоге наш разведывательный отряд вернулся домой и стал планировать следующий подобный поход - дальше, длиннее, весной, скорее всего, отправятся.
Зиму же встречали достаточно непривычно. Обычно мы да и прочие люди в это время, холодную пору оставляли на всякие дела, не связанные с выживанием. Мы - изобретали, остальные - охотились да мех добывали. Но только не в Москве, и только не этой зимой. Народ так взялся за работу, что не оставлял её даже не смотря на плохую погоду. Ко мне делегации постоянно ходят - брезент для стены нужен, чтобы смесь сохла лучше. Отдельно Дубаш пришёл - по холоду строители собираются продолжать пахать. Да, он понимает, что мёрзлый грунт требует больше дров на его размягчение, что придётся много сил потратить на траншею и условия работы будут не очень комфортные. Но, по его словам, мужики до такой степени освоились, что сними их сейчас со строительства - зачахнут. Уж очень темп высокий и производительный взяли. Ну а вишенкой на торте были расчёты. Я, конечно, узнал подчерк Леды, что делала их основную часть, но идея была Дубаша. Мол, потеряем на изъятии грунта - догоним за счёт более простой доставки, на салазках тележки наши больше груза берут. Указал им на одну ошибку. Не всё топливо учли, раствор придётся тоже сушить, иначе вода внутри смёрзнется, и вся стена развалится. Дубаш погрустнел, но я его подбодрил - если он считает нужным продолжать, пусть занимается. Дядька ушёл окрылённый, нравилось ему его дело.
Вслед за ним пришёл Добруш с петицией - он руководил строительством дороги. Ситуация та же - разрешить трудиться зимой. И аргументов стопка, и опять с перевозками связаны. В процессе эксплуатации уже готового участка грунт под весом трактора и тележек проваливался, необходимо было его завозить отдельно и утрамбовывать. Вот на это и хотели зиму потратить, помимо вырубки просеки и продолжения пути. Да и ручьи с речушками да оврагами преодолевать проще, когда они замёрзли. Стали анализировать проблемы Добруша. Слава Перуну, он аккуратно вёл рабочие журналы, и материал для размышлений был довольно внушительный. Постепенно суть проблемы выявили.