За пятнадцать минут разобрались, кто идёт, а кто - остаётся. Покормили гребцов, дали еды с собой, вывели лодки с посланниками подальше от берега...
- Раз! Два! Три! Поехали! - мужики без суеты, мощными гребками двинули посудины на юг.
Теперь только ждать. Ну, не только, ладно:
- Господа! Делайте ставки! Первая Ладожская Регата началась! Кто ставит на то, что первым придут хазары? Так, я вижу интерес у Атли. Нет? На Балтику ставишь? Запишем.
Блин, а ведь реально весело пошло! Мурманы азартно ставили на ту или иную лодку, на разницу в приходе их обратно, да и на срок их в пути. По лагерю шли обсуждения тонкостей местных течений, ветров, погоды, способов управления на вёслах, режимов гребли. Я в этом не участвовал, только ставки принимал. У меня было занятие поинтереснее - я переписывал трофеи:
- Меч, пятьдесят сантиметров, состояние удовлетворительное, без украшений, три штуки. Щит овальный, с умбоном, дубовый, одна штука. Рогатина, наконечник листовидный, с перекладиной,пять штук...
Записная книжка пополнялась новыми строчками. Наш договор с Лисом подразумевал, что я могу трофеи частью оставить себе, не продавая их на властям Ладоги. На первых двух лодках не было ничего, что бы мне приглянулось. Торир тоже не особенно в восторге был от оружия и прочего хлама разведчиков данов - развратили мы его своими доспехами и булатным мечом. А тут трофеев куча была, вот я и выяснял, что из этого всего мне надо, а что - не очень. Пока ничего путного не попадалось. Ну хоть рассортировал добычу, бирки на мешки с добычей прицепил, да шмотье кожаное и доспехи от крови отстирали в озере. До вечера переписывал добычу, самым ценным оказался бочонок с серебром, на лодке нашли. Его аккуратно пересчитали, там гривны были, и печатью из смолы закрыли. Не то чтобы боялись что наши украдут, но на всякий случай заделали. А то пригонят судно транспортное с Ладоги для перевозки трофеев, а в пути случится "утруска и усушка" военной добычи - с кого спрашивать? Подумали, и остальные мешки опечатали. Теперь у нас в лагере чистота и порядок. Только трупы, что не успевают вывозить на озера, смердят.
- Как думаешь, когда придут за нами? - в процессе разбора трофеев ко мне подошёл Кнут, - Да и придут вообще?
- Придут, я там такое расписал Лису, что он сам приедет, вот увидишь. Лишь бы гребцов у него хватило.
- Три или четыре лодки мы и сами оттащим, а остальные, если их не заберут, бросать придётся.
- Да на доски их пустим, если что, да и загрузимся ими. Доски-то на Ладоге в цене, сам видел.
- И то верно, - повеселел корабел, - а по дням как?
- Я думаю, если все нормально будет, дня два-три они туда, потом столько же или больше обратно. Дней семь, и все станет ясно. Ну ещё два подождём, на всякий случай.
- О! Здорово! А то у нас дрова кончились, надо пополнить. Да корпуса протянуть. Да машину Обеслав пока посмотрит...
- Кстати, где он?
- А вон он, с пленными сидит...
Мой племянничек сидел у костра со связанными пленными подростками и что-то им рассказывал. Они возраста примерно одного, вот и общаются. Решил уши погреть, чем там молодёжь нынче интересуется. Незаметно так, бочком, со своей записной книжкой в руках подошёл к костерку в сумерках.
- ... гул стоял, от того и проснулся. Даны вечером на кораблях были. Утром своих искать собирались, тех что за лодкой с парусом странным большим пошли. Я проснулся от гула того, глядь - чудище с глазами полыхающими! Страшное! Огнём глаза горят, да дышит так... Пых, Пых, Пых! А потом, как ещё два глаза загорелось, белых аж, такие яркие, чудище и давай данов убивать! За нас, рыбаков, мстить! То Хозяин озёрный послал, нас выручить. Даны кричат, а чудище всё не успокаивается, огнём их жжёт, дыханием своим губит. Они уже и в плавь бы бросились, да то мы на озере свои, они тут чужие, чудище бы их забрало. Они гибнут, я а рад, отомстил за нас Хозяин озёрный, не дал в обиду детей своих верных. Потом уже вы пришли, добили данов..., - старший узник, тот что ходил к рыбацкой деревне, рассказывал свою версию ночного боя.
Говорил он на смеси словенского и скандинавского, с примесью незнакомых слов, но мне было понятно. Ну, основной смысл. Да и племянник мой тоже вроде разобрал речь пленника, вон, лыбу тянет до ушей.
- Хе-хе, чудище. Да мы то были, и днём тоже мы, только парус весь не разворачивали. А гул то от машины моей. И глаза чудища - то мы прожекторы установили, - Обеслав посмеивался над сверстниками, да ещё и словечки мои в речь вставлял, понты детские они и в Африке понты.
- Врёшь, поди? - парень недоверчиво посмотрел на него.
- Да с чего вдруг? Машину ту я запускал, и прожектора сам ставил. А потом мы из винтовок постреляли, и высадились днём чтобы данов добить, - Обеслав потёр тряпкой пропитанные дёгтем руки, - Они у меня батю убили.
- У нас тоже никого после них не осталось, - девчушка, которой больше всех в плену досталось, грустно произнесла это и положила голову на плечо старшему парню.
- Они к нам четыре лета назад по осени пришли, - продолжал мой племянник, - папку моего да братьев его побили, мы в лес уйти успели. Зиму пережили, потом к нам Сергей пришёл, странный такой, он вас на разговоры тянул.
- Колдовал что-то, я тебе точно говорю - оживилась мелкая девчушка, - я видела!
- То не колдовство, то грамота! Он писать любит, мы для этого ему из дерева делаем штуку такую специальную, бумага зовётся. Я тоже так могу, он научил. Да и востальном тоже он наставлял - машины делать, трактор, железо доброе плавить да рыбы много на озере удить.
- Мы тоже много брали - это второй пацан, поменьше, - бывало, целую лодку отец привозил.
- Ты нашу лодку видел? Вот мы её за полдня всю рыбой набивали, там под тонну выходило, - Обеслав гордо посмотрел на сверстников.
- Сколько? - тев тоннах не понимали.
- Ну, вот если это - он достал магазин от винтовки, - килограммаполтора, то много сотен таких вот по весу.
Магазин пошёл по рукам. Руки были связаны между собой, забыли их развязать, да и просто так легче было с пленниками разбираться. А то ещё в лес рванут - оно нам надо?.
- Сотни таких вот!?- старший подросток посмотрел на Обеслава, - Врёшь, небось?
- А чего мне вам заливать? Сами и посмотрите вскоре.
- Да как мы посмотрим-то, доля рабская, тяжёлая, куда теперь - сами не знаем, - старшая девчушка приуныла.
Разговор сворачивал в нехорошее русло, сейчас он им наобещает кучу всего, а потом балаболом выйдет, если по-другому все пойдёт.
- Обеслав! Познакомился уже? - я подошёл поближе, пленные поёжились при виде меня и сбились в кучу, - Тоже, выходит, страдальцы, от данов натерпелись? Ладно, потом пообщаетесь. Дело к меня к тебе, племянник, есть.
Обеслав махнул ребятам рукой и пошёл со мной.
- Что за дело-то?
- Дело об одном очень разговорчивом мальчике, - я посмотрел на парня.
- Ты про этих? Ну а разве... - замялся Обеслав - Как с ними дальше будет-то?
- А не знаю. Их с меча взяли, по обычаю, они теперь в рабстве прибывают, - я развёл руками, - пока.
- Так давай их себе заберём, у нас людей не хватает, а эти без роду без племени, верные будут, - пацан, кстати, дело говорил, молодец.
- Ты понимаешь, что если мы их себе возьмём, вообще без добычи останемся? Только с ними и придём?
- Да хрен с ней с добычей!
- Не ругайся!
- Извини, наслушался от... некоторых, - он ещё и хамит, послали небеса родственничка, - добычу мы сами себе сделаем. Что они предложить-то могут? Сами как звери живут, ни сортира тёплого, ни трактора, конями пашут! Даже на Ладоге! Гвоздь выпал из ЗИПа - так чуть не налету схватили! Проволоку мою, которой прожектора укреплял, чуть не упёрли, потом ещё и выкупить пытались. С мурманами на торг ходил, стекло оконное посмотреть в рубку капитанскую - так нет его! Только стаканы какие-то, да побрякушки! Я...
Я выпал в осадок от речи четырнадцатилетнего подростка в девятом веке. Гвоздь у него из ЗИПа выпал! Дурдом! Нет, нас точно сожгут, колдунами посчитают.
- Ты это, закончил речь за прогресс?
- Ну да.Только тут мало прогресса этого. Чего нам от них надо? Добыча - брать тряпки те отстиранные да мечи плохонькие? Нафик такое счастье! - не ну точно надо учить своих родичей этикету и самому за языком следить, - Короче, если ты как старший родственник и глава рода у меня совета спросишь - надо людей брать! И не торговцев и воев, а этих, рыбаков.