- Я тут главный, этот родственники мои, - я представлял собравшихся людей, - это вот тоже почти родственники, Лада, Юра, другие тоже подойдут. Кукша, покажи ей тут всё, Торир, ты возражать не будешь?
Ярослав традиционно блеснул знаниями, перевёл синхронно. Мурманы, стоящие здесь тоже всё поняли, особенно Брунгильда. Такую рожу скорчила украдкой Ториру, да ещё и кулак показала, что вождь с кислой миной согласился. Он, наверно, и сам бы не прочь отпустить, но вроде как отец, надо показать заботу и строгость в воспитании. А вообще, сейчас непонятно, кто тут больше вождь - он, или эта Железная Брунгильда? Я даже у Кнута тайком спросил, он малость разъяснил обстановку:
- На лодке да в бою, в походе - Торир тут главный. А тут мы вроде как дома почти, да ещё и дело такое... - он неопределенно махнул рукой, - не мужское. Вот Торир и подчинился.
Неделя пролетела быстро. Дела и заботы перемежались созерцанием мыльной оперы "Кукша и Сигни". Вся Москва, которая вроде как слезам не верит, держала глаза на мокром месте от умиления, наблюдая за парочкой. Та гуляла по крепости, Кукша с Кнутом и Обеславом катали Сигни по озеру на паровом рыболовном баркасе. Пасынок оставлял ей цветы по утрам на крыльце.Вчетвером, с Ладой и Юрой, они даже пикник устроили с моей подачи. Торир не то что был против, скорее, не ожидал такого, растерялся чуть. От необдуманных поступков его удерживала Брунгильда, я же даже не знал что ему посоветовать. Привлекли к работе, путь хоть отвлечётся.
Работали для мурманов. Мы делали доспехи новые, тем кто ими не был обеспечен, да оружие. Торир под это дело приволок нам в качестве оплаты олова, свинца, всяких руд да камней - помнил вождь, чем я на Ладоге запасался. Вот и пришлось потрудиться. Кукша при этом просил, чтобы для Сигни защиту сделали потолще, для большей безопасности. Покрутил ему пальцем у виска - броня как у танка будет, как её девушка на себе потащит? Кукша грустно согласился, приговаривая, мол, нечего бабам в бою делать. Тут, кстати, я с ним согласен.
Вечерами мы с вождём обсуждали новости да события за прошедший год. Мы ему про то, как корелов под себя переделывали, он - про новые земли какие-то на западе, что грабить его коллеги собрались. Про Лиса рассказал, тот хорошо развернулся в этом году, торговля бодро пошла. Вот под пиво, что привёз мурман, в бане, и разговорил я седого дядьку на момент взаимоотношения полов:
- Одна она у меня, только ей и живу - мурман был сильно разговорчив, - как мать её умерла, все для Сигни только и делал. А выросла так быстро!Там-то, дома, обо мне всё заботилась, да на мужиков и не глядела.
- Не переживай, Торир. Мы стареем - они растут, уходят из гнезда родительского, свои вьют. И не нам тому противостоять...
- Да знаю все, - отмахнулся вождь, - только вот внуков хотел, воинов сильных воспитать. А теперь как? Кукша твой парень хороший, воин добрый, да с умом. Она если за него пойдёт - у вас жить станет.А мне одному, там, за морем...
Блин, аж жалко седого вояку. Похлопал его по плечу:
- Ну мы ж, если так случится, прятать-то её не будем. Поучишь ещё внуков сабелькой-то махать, - вдруг родилась совершенно безумная мысль, - а то и по-другому. Переезжай к нам! Место есть, будешь рядом с внуками...
- Как - к вам? - Торир не понял.
- Ну, дом тебе выделим, у нас пока ещё есть незанятые.Будешь отсюда в походы свои ходить. Торг недалеко, чаще дома будешь. На берегу - дочка с внуками, у тебя на глазах расти будут. Им умения свои передашь...
- Я о том не думал. Там дом мой. Там предки, - вождь перешёл на короткие фразы, задумался.
- Да я и не настаиваю. Предки твои - они везде, и с неба наблюдают, как их род продолжается. Тут им тоже видно. Меня ты знаешь, семью мою - тоже. Подумай просто, может, и впрямь переедешь. Но я ещё раз говорю, не уговариваю, так, вариант предлагаю. На тебе ж вон лица нет, надо же друга поддержать.
- Друга... Спасибо тебе, Сергей. Только добро я от тебя видел, да все как-то поблагодарить времени не было, - вождь серьёзно посмотрел на меня.
- Да не за что. Обращайтесь. Для друзей, тем более таких, ничего не жалко, - я налил ещё по кружке, - ну, давай за дружбу...
- А давай... - мы выпили по глотку.
- Ты мне вот что скажи. А как у вас людьми разжиться можно? А то сам видишь, крепость большую соорудили, а на стены поставить некого. Есть кто-нибудь, кто сам переехать хочет? Или рабы какие, несильно забитые.
- С рабами - сложно, - сразу ответил мурман, - пленников можно купить. Но наши рабы...
Торир пустился в длинные описания каких-то традиций, законов, всякие трелы да лейсинги. Я, честно говоря, не думал, что так всё сложно. На вождя трудились сейчас в основном потомки пленников в третьем-четвёртом поколении, они вроде как уже и не совсем рабы. Только Ярослав, считай, из относительно свежего поколения зависимого населения. Других из его деревни распродали, а смышлёного парнишку - оставили. Но и он уже считается чуть не викингом настоящим, заработал себе в походах такое право и отношение вождя. Да и дороги рабы сейчас в Скандинавии. Много викингов сейчас в походы ходит, приходится пленникам в связи с отсутствием хозяев трудиться на полях, вот и выросла цена на людей. Да и вольности, что сейчас входят в обиход на родине Торира, вроде выделения земельного надела рабам, чтобы они за долю от урожая его обрабатывали, появляются не просто так. Наблюдается у викингов натуральный недобор коренного населения, много очень их в походах шастает. Вот и приходиться идти на послабления для невольников, чтобы не разбежались.
- А ты рабов хочешь себе ещё привести? - в конце длинного рассказа спросил Торир.
- Да думал о том. Только вот не могу понять, кого да сколько мне надо. Ну то ладно, дело десятое. Пойдём лучше попаримся...
Неделя закончилась, мы завершили делать доспехи и вооружение для мурманов. Те обслужили лодку, и начали собираться в дорогу. Кукша и Сигни ходили понурые, скорое расставание их печалило. Вместе с ними грустными ходила всяМосква и гости столицы - мыльная опера задела всех за живое. Мне даже супруга плакалась ночью, что такая любовь, а уходить надо, расставаться голубкам нашим. Я гладил и успокаивал, ляпнул про проверку отношений временем и расстоянием. Получил поддых, и заслужил звание деревяшки чёрствой, которая на такие "чуйства" столь утилитарно смотрит. Захныкал в колыбели Володька, пошёл его успокаивать. Вернулся, супруга обняла меня уже ласково:
- А знаешь, хоть и не было у нас с тобой такого, как у Кукши, но всё равно, я счастлива с тобой - сказала Зоря, и мы завалились на кровать, пока мелкий опять не проснулся...
Расставание было грустным. Викинги отплывали затемно, до рассвета. Сладкая парочка ни на секунду не отходили друг от друга, горевал и Славик. Потом, правда, пришла-таки Веселина с большим баулом. Отдала его Славику, прошептала что-то, и убежала, традиционно покраснев. Тот остался стоять радостный, улыбка до ушей, рот раззявил. Ну хоть кому-то хорошо. Началось прощание.
- Мадмуазель, - я куртуазно подошёл к Брунгильде, - вы просто сногсшибательны! Позвольте выразить вам своё восхищение!
Я поцеловал руку Железной Леди, получил по заднице от супруги, и, под дружное ржание москвичей и гостей, пошёл прощаться дальше.
- Атли! Береги жену! Такое сокровище могут и украсть!
- Да она сама кого хочешь украдёт, - мы обнялись под всеобщий смех.
- Кнут! Ивар! Приезжайте за новыми протезами, а то эти износятся скоро. Отар, рад познакомится, папаша твой, Ивар, много о тебе рассказывал, и вижу что всё - правда. Настоящий воин растёт! Гуннар, очень рад был видеть снова, не забывай в гости заходить!... - ну и так далее.
Последним подошёл к Ториру. Тот достал свёрток, протянул мне:
- Про сына не знал. Вот ему. От меня. На воинскую славу.
Я развернул свёрток - в нем был потрясающий маленький кинжал! Восточного вида, волнистый, даже с небольшим камешком на рукоятке. Я искренне пожал руку вождю:
- Вот это подарок! Спасибо тебе, как сынка чуть подрастёт - обязательно ему вручу от доброго друга и славного воина Торира. Там мы вам с собой тоже надавали, как обычно. Ну и если на Ладоге будешь, - Торир кивнул, мол, буду, - передай там два мешка. Один Лису, второй - Белимиру. Ну и про наш разговор, про переезд...