Нравственно лидеры партии были уже сильно извращенными людьми. Хрущев с Берией вместе работал, почти дружил, часами о чем-то с ним говорил. А потом с легкостью уничтожил его, а заодно и компрометирующие документы, которые Берия на него собрал. На XX съезде Хрущев выступал за Ворошилова, за Микояна, за Молотова. И они же буквально вскоре были объявлены антипартийной группой. Ложь, интриги и постоянное двуличие являлись частью жизни бывших сталинских выдвиженцев, и об этом надо помнить, оценивая поступки Хрущева: и Кубу, и Карибский кризис – единственный случай в мировой практике, когда мир находился буквально на грани атомной войны, и Новочеркасск. Да и не только политику, также следует оценивать экономику, социальную сферу и даже эстетику.
Однако не так важно, что доклад Хрущева о разоблачении культа личности был всего лишь полуправдой, и фактически ничего не было сказано по сути, и ничего не изменилось в структуре управления страной, и номенклатура осталась на тех же местах. Атмосфера в стране стала другой. «Оттепель» все же наступила, и появились ощущения свободы и свежего воздуха: и «Один день Ивана Денисовича», и театр, и кино, и «Новый мир». И это произошло скорее не вследствие разоблачения культа личности, а просто потому, что не всегда результат и эффект получаются такими, на которые рассчитывают. Эффект от разоблачения культа личности был совершенно неожиданным. Люди увидели, что, оказывается, не только вождь – не святой, а святости нет в самом советском строе и в самом правящем режиме. От страха избавились не только номенклатура, но и люди творческие, над которыми в сталинские времена тоже постоянно висел дамоклов меч репрессий. Стали свободнее говорить, появилась масса анекдотов, появились бардовские песни, начались разговоры на кухне. Начали публиковаться и Твардовский, и Солженицын, и многие другие писатели. Это все было вопреки желаниям и планам властей.
Это происходило уже само собой. Свобода стала как бы побочным и крайне нежелательным продуктом доклада о разоблачении культа личности. И все-таки можно сколько угодно и как угодно об этом говорить, однако в исторической памяти народа такого рода события остаются не в подробностях, а в схематичном виде: остается только самое главное. А самое главное – неважно на самом XX съезде или после него, но Хрущев разоблачил Сталина. После чего действительно мир стал другим. И пусть режим сохранился прежним, но «оттепель» все же наступила[15].
Хрущев на Украине
Хрущев возглавлял партийную организацию и был и председателем Совета Министров Украины с 1938 по 1948 год, то есть одиннадцать лет. На этот период пришлись четыре года войны, послевоенный голод и начало репрессий.
Так получилось, что он оказался настолько связан с советской историей Украины, что, как уже говорилось в одной из предыдущих глав, многие считают Хрущева украинцем, хотя на самом деле он родился в Курской области. Но свою трудовую деятельность он начинал действительно на Украине, в Донбассе.
Хрущев родился в селе Калиновка Дмитриевского уезда Курской губернии. Известно, что это было в 1894 году, в апреле. В официальной биографии стоит дата 5 апреля по старому стилю и 17 по новому. Но несколько лет назад удалось по метрике установить, что на самом деле день рождения Хрущева 15 апреля (3 апреля по старому стилю). Сергей Хрущев, узнав об этом, специально ездил в Калиновку и проверял – оказалось, так оно и есть.
Из Курской губернии отец Хрущева переехал в Донбасс, там Никита Хрущев и начал свой осознанный жизненный путь. Учился в техникуме, потом оказался связан с политическими делами: он участвовал в протестах в связи с Ленским расстрелом в 1912 году и был зафиксирован полицией как участник этих протестов. Там же в Донбассе, в Юзовке, Хрущев познакомился с Кагановичем, по рекомендации которого позже и занял первые высокие посты в московской партийной организации.
Но во время работы на Украине Хрущев симпатизировал троцкистам. Об этом мало кто знает, поскольку такой момент его биографии, разумеется, в советские времена не афишировался. В Донбассе он подпал под влияние очень колоритного человека – партийного деятеля по фамилии Хоречко. Тот был убежденным троцкистом, что неудивительно, ведь на Украине даже первый серьезный лидер правительства Христиан Раковский был, что называется, «отпетым» троцкистом. Об этом факте своей биографии Хрущев вспомнил потом в самое страшное время, в 1937 году, когда заполнял анкету и вынужден был написать «симпатизировал одно время». А потом троцкизм ему припомнили Молотов и Каганович в 1957 году, когда он боролся с «антипартийной группой».
15
В главе использованы материалы выступления на радио «Эхо Москвы» историка Юрия Афанасьева.