– Почему – вредный? – удивился Павлик.
– А вы представьте, что удача досталась безногому, безрукому тупице. И его дети потеснят по-настоящему талантливых, и их, талантливых, признаки будут утеряны.
– Вы не о том, – пожал плечами толстяк. – Хотя, наверное, я сам виноват. Забудьте о биологической эволюции. Подумайте о социальном прогрессе.
– Агрегация, как фактор везенья… – Олег усмехнулся. – Ну да, в каком-то смысле. Хотя, конечно, детей жалко.
– Детей? – удивился толстяк. – Жалко?
– Детей заставляют зубрить последовательность социалистической агрегации, – ответил его собеседник. – Помните? В самый разгар экономического кризиса, Куба объявляет, что будет восстанавливать СССР, к ней присоединяется Беларусь, потом штат Нью-Джерси, Казахстан, Израиль, Сомали… и понеслась. И всё это надо запомнить, и выдать на экзамене. Я и говорю – бедные дети.
– Счастливые дети, – возразил Павлик. – Нам повезло.
– Да! – воскликнул толстяк. – Наконец-то вы поняли!
– Я имел в виду… ну да. Повезло. Гм…
Олег серьезно кивнул.
– Убедили, – произнес он. – Хотя… Впрочем, ладно. Не буду спорить.
– Вы не поверите, – сказал Алексей, – но в старину, еще до Кризиса, была такая поговорка – дурной пример заразителен.
– Предки ошибались, – пожал плечами Павлик. – Заразительным может быть только хороший пример. И кстати… спасибо вам. Вы мне здорово помогли.
– Помог? – толстяк поднял брови. – Ну ладно. Пожалуйста. А как, собственно, помог?
– Просто – помогли, – улыбнулся Павлик. – Разобраться помогли, и вообще. Мне… мне повезло, что я вас встретил.
***
«Эта осень на Большом Сырте выдалась холодной, давление подскочило аж до ста миллиметров ртутного столба, а скорость ветра достигала трехсот километров в час, и похоже, это было только начало…»
– Ты – идиот, – сказала Лена. – Клинический. Я-то думала, такие как ты вымерли в ходе эволюции.
– Не, – весело возразил Павлик. – Не вымерли. И не вымрем. Удача на нашей стороне.
…
Кстати, имей в виду – ты тоже едешь. Я уже договорился.
– Я? – растерянно переспросила девушка. – Что мне делать на Марсе?
«Принцип агрегации», подумал Павлик. Вслух же он сказал:
– Тебе там понравится. Просто поверь.
Вирус контакта
Я слишком легко принимаю чужое мнение. Это плохо само по себе, а уж для журналиста и подавно. Почему-то считается, что хороший журналист должен иметь свою точку зрения и стоять на ней, как греки на Филиппинах… Или не греки… Так или иначе, но когда я ответил категорическим отказом на предложение написать репортаж об открытии второго лунного завода, мой шеф недолго думая принялся рассказывать мне о красотах Луны, романтике и прочей чепухе. Через полчаса я сказал «да». Интересно, сколько времени пришлось бы меня уговаривать, если бы я знал, на что иду? В смысле – лечу?
До сих пор не могу понять, чем это лунный серп напоминает каплю янтаря, хотя мой первый репортаж начинался именно так. Четыре десятка лет назад, когда любой школьник знал слова Кеннеди «Раз мы не можем быть первыми – то будем единственными», сказанные как раз насчет подобного путешествия, вряд ли кто мог представить себе, что на Луну будут посылать корреспондентов, да еще по таким пустякам.
Однако техника не стоит на месте. Пришедшие на смену допотопным «Шаттлам» русские «Прорывы» были вытеснены атомными «Спунами», сделавшими подобные командировки вполне возможными и даже не очень дорогими. Тот, кто так окрестил эти крошечные ракеты, считал, видимо, что они доставят груз в нужное место, как на ложечке. Лишь в последний момент я узнал, что полечу не один, а в компании пяти взрослых самое – шимпанзе. Проводивший предстартовую подготовку механик оказался словоохотливым парнем, так что к моменту старта я успел расстаться со всеми иллюзиями на свой счет.
– Репортаж? – гудел он, зарывшись по пояс в недра какого-то агрегата, о назначении которого я имел понятия не больше, чем мои спутницы. – Пустое! Нужен человек, чтобы их кормить в полете, ну и так далее.
Заметив мой ужас, он счел необходимым дополнить ожидающую бедолагу репортера «прогулку при Луне», как он выразился, двумя-тремя штрихами. Больше всего меня огорчило, что, оказывается, регенераторы воздуха, установленные в ракете, поглощают углекислоту, а вовсе не запах.
– Там в клетках, – пояснил он, – подстилка специальная, она все впитывает. Ну да вы почувствуете… – Он был абсолютно уверен, что наука тут ни при чем, а обезьян на Луну посылают, потому что в штате станции слишком мало женщин…