Класс болтливый и неорганизованный. Задашь вопрос, и все что-то говорят одновременно, стараясь перекричать друг друга.
– Рук, рук не видно, – надрываюсь я, но безрезультатно.
На задней парте сидит длинный, нескладный, с вялыми, расслабленными движениями и бледным, как у большинства рыжих, лицом.
– Как зовут?
– Семушкин Валя.
Диктую слова для записи. Он сидит и, улыбаясь, смотрит мне прямо в глаза.
– Ты почему не записываешь?
– Нечем.
– В каком смысле?
– Пера нет.
– Возьми мою самописку, но чтоб завтра перо было.
Он показался не очень умным.
Урок продолжается. Прошу назвать слово, имеющее другое – проверочное. Лес рук. Вот это активность!
– Юра скажет.
Тот вскакивает и выпаливает на одном дыхании:
– Корова.
– А проверочное слово?
– Бык!
Да, деревня есть деревня, у неё свой менталитет.
В учительской я рассказал о Семушкине. В ответ услышал историю печальную и, увы, нередкую. Валя рано лишился матери. Отец женился вновь. Человек слабовольный, он сразу и полностью подчинился ей. Она била пасынка «чем попадя» и не кормила. Мальчик днями ходил голодный. Школу бросил. Но школа не бросила его. Не отступила. И после разъяснительной работы с поправкой на Гражданский и Уголовный кодексы сумела устроить ребенка в школьный интернат. Был здесь, оказывается, такой для ребят из дальних деревень. Парень еще не оправился от пережитого.
После школы слетал в магазин. Дома сижу и проверяю тетради. Удивляюсь фантазии ребят. Им диктовалось: «Видел Федор, как жадно ухватывался Чапаев за всякое живое слово», в тетради же читаю нечто невразумительное: «Видел фюрер, как…». Почему фюрер?
В половине пятого в школе собрание. Сидели в учительской в пальто. Одна Галина Ивановна в вязаной кофте, но стоит, прижавшись спиной к печке.
– Мы собрались, – начала она, – для обсуждения важного вопроса. Товарищи из райкома партии указали на необходимость организации у нас отделения Всесоюзного общества по распространению научных и политических знаний. Быть членом этого общества обязан каждый учитель. Цель общества… Задачи общества… Польза в том, что мы поможем людям разобраться… (в чем?).
– Галина Ивановна, это добровольно?
– Конечно, не я же за вас заявления буду писать.
Выбрали завуча председателем отделения, договорились все как один завтра принести свои заявления и на том закончили.
Домой возвращался с математичкой Изабеллой Юрьевной. А идти-то шагов тридцать, включая лестничные.
26.02.63.
В школу пришел рано. Холод нестерпимый. Первый урок по русскому языку в пятом «А» перенесли на четвертый урок вместо истории. Целый час пришлось томиться. Снять пальто так и не решился. Иду в класс. Ох, уж мне этот пятый «Б»! Обязательно каждое твое слово перескажут, прокомментируют, каждый вопрос переспросят.
Прямо передо мной сидит маленький чернявенький малыш (рост не больше 120 см.) по фамилии Кузьмин. Крутится, как юла.
– Делаем упражнение.
Все хватаются за ручки. Кузьмин лезет под парту. Излекаю его оттуда:
– Ты что, не понял задания?
– Понял.
– Как напишешь слово «пуговичка»?
– Пуговочка.
– В том и дело, что правильно будет «пуговичка»…
Класс слабый, работать трудно. Изучаем правописание существительных с суффиксом –еньк-. Вроде все всё поняли.
– Придумайте свои примеры.
Кузьмин смотрит на меня черными своими очами немигаючи.
– И что за слово ты придумал?
– Маленький.
– Разве это существительное?
Он долго и недоумевающе смотрит на меня. Выдавливает:
– Не-а.
– Тогда что?
– Прилагательное.
Получается, знает, но думать не хочет. В учительской говорю об этом. Нина Ивановна, одна оставшаяся учительница-словесник, смеётся:
– У меня случай похлеще. Поднимаю ученицу, как пишется имя Фекла?
– С большой буквы.
– А свекла?
– С маленькой.
– Правильно, но почему?
– Потому что свекла – это не тётенька…
Следующий урок в седьмом «Б» классе. Провел диктант. Сам по себе диктант невелик, и осталось свободное время. Растерялся. На дом задал сочинение «Моя любимая мама».
Следующий урок в пятом «А». Присутствует завуч. Тишина идеальная. У самого меня никакого волнения. Удивительно. Придумываем предложение со словом «креслице». Один из ответов: «Директор сидел на высоком креслице». Смотрю на Павла Георгиевича. Он смеется, отвернувшись к окну.
С 12 до 19 часов проверял тетради. Какая же нудная работа! В 19.00 урок в десятом классе школы сельской молодежи. Присутствуют все, но этих всех – четверо, один парень и три девицы. Побеседовал с ними. Мнение неопределенное. Парень по домашнему заданию еще что-то говорит, а девицы отмалчивались под предлогом, что не дочитали до конца «Поднятую целину»…