– Он – какой.
– Ну вот, и я о том.
– Кстати, мы-то по какой?
– По какой что?
– Рюмке?
– Вроде по пятой.
– Тогда пора танцевать.
Как только заиграл оркестр, подошел к соседнему столику. Склонился над блондинкой «из отдыхающих»:
– Разрешите…
– А вы танцуете?
– Еще и пляшу…
Она заулыбалась, встала и оказалась со мной вровень, а это как-никак 182 см. Но фигура отличная, грудь великолепная. С лица типичная прибалтка: светловолосая, долгоносая, с крупными чертами лица и светлыми глазами, совершенно без косметики, лишь легкий запах духов… Танцевала, тесно прижавшись, а с танца второго-третьего и головку на плечо положила, пригрелась! Назвала свое имя – Алдона, с мягким, очень мягким «л», получалось что-то вроде Альдона. Симпатично.
– Можно я буду звать тебя Аленой?
– Красивое имя. Можно!
С коньяка и телесной близости меня понесло: не только имя свое сообщил в разных вариантах, но и пел, стихи читал, сказки о себе рассказывал…
– Ты знаешь основной лозунг советских студентов?
– Учиться и еще раз учиться?
– Нет, это Ленина лозунг. А наш – «сдадим посредственные знания на «отлично»! Сама-то кто?
– Студентка.
– Иди ты…
– Точно, вообще-то мечтала о медицине, да не получилось.
– Ты не расстраивайся. Знаешь анекдот о медиках? Нет? Так вот: идет экзамен по патанатомии. Студент ничего не может сказать о двух лежащих на столе скелетах. Преподаваталь не выдерживает: «Чему вас только учили все эти годы?» – Студент ошеломленно: «Неужто Маркс и Энгельс?».
Алдона хохочет.
– Ты улыбаешься обалденно обаятельно.
– Как, как? Обальденно.
Всё. В ресторане делать нечего, уходим, я – даже не допив коньяк, зато с какой девушкой!
Она жила в общежитии неподалеку от санатория. Пока мы не спеша шли, она рассказала, что сама из Вильнюса, учится в техникуме пищевой промышленности на кулинара. Здесь на практике в кухне того самого ресторана и до конца лета. На прощание пытался поцеловать, не получилось. Но договорились встретиться завтра вечером в парке у танцевальной площадки.
На другой день после завтрака и обхода врача вместе с летчиком знакомлюсь с городком. Он невелик как по площади, так и по населению, что-то около десяти тысяч человек. С якутским молдаванином Олегом идем к бюветам. Еще на подходе чувствуется густой запах тухлых яиц. Так несет от источника.
– Привыкай, – говорит Олег. – Я не привык. Минералку обязательно запиваю в баре коньяком.
– Что? Каждый день?
– Каждый, – не без гордости уверяет он.
Олег не просто молдаванин, он настолько цыганист, что сомнений в национальности и быть не может. Та же ослепительная улыбка, размашистые жесты, кудрявый волос и красивый голос.
Спрашиваю прямо:
– Ты цыган?
– А кто из нас не цыган? Ты посмотри на Брежнева, цыган законченный. У нас в Молдавии шутят: «Брови Брежнева – это усы Сталина на высшем уровне».
Олег смеется заразительно. Я не удерживаюсь, и мы хохочем вместе.
Так с шутками и прибаутками подходим к бару в углу парка.
– Зайдем? – предлагает Олег.
– Только без коньяка. Это не под мои стипендии.
– Плачу, пошли.
Бар маленький. Стойка, шесть высоких круглых табуретов, виденных ранее только в кино. Зал на четыре столика. За спиной бармена выставка самых разнокалиберных бутылок. Я сражен. После наших витрин с водкой двух сортов: обычной и столичной, двумя-тремя настойками и несколькими бутылками вина здешнее разнообразие бьёт наповал.
– И все можно купить?
– Конечно, только плати.
– А пиво у них есть?
Олег просит у бармена меню и подает мне. Открываю, листаю, нахожу нужную страничку: пиво двенадцати сортов и ни одного советского. В основном – Чехословакия и Польша. Необычны и сами бутылки, они все на 330 граммов. И пьют чаще всего из горлышка. Придут втроем-вчетвером, заказывают по паре бутылок, весь столик ими заставят и сосут не спеша. А к пиву чего только нет: от копченого угря до орешков в бумажных пакетиках. То и другое для меня – откровение. Угорь очень понравился, но пиво больше! Пакет орешков берем с собой.
– Белок кормить, – объясняет Олег.
Парк здешний, по моим соображениям, – понятие условное. На самом деле это сосновый лес, ничем не огороженный, но с асфальтированными дорожками, фонарными столбами, удобными скамьями. Вместе с отдыхающими его делят белки. Белочки. Они тут не рыжие, как наши, а серо-голубоватые. Такие же юркие, но в отличие от наших – ручные. Стоит положить на ладонь пару орешков, какая-нибудь обязательно спрыгнет на плечо, прямо из-за плеча начнет таскать с ладони орешки и хрупать ими, пока не съест все.
Литовцы любят белочек. И имя у них очень красивое – «Воверайте». Всё кругом носит это имя: и бар, откуда мы вышли, и пакетики с орешками, и коробки конфет, и торты….