Товарищи по оружию давились от смеха, глядя, с каким бесподобным лицом после этого ротный писарь скрёб пёрышком по бумаге. Катя же была в своём репертуаре — абсолютно невозмутима, словно ни печали, ни веселье окружающих её не касались. Не то, чтобы ей было безразлично, просто всё произошло в точности, как расписал Пётр Алексеич ещё в тех своих примечаниях к её предложению. Он-то свою эпоху и людей знал в разы лучше всех «немезидовцев» вместе взятых. Всё учёл в будущей пиар-компании, до мелочей. А потому для Кати здесь не было ничего интересного.
Интересное началось незадолго до заката следующего дня, когда Пётр самолично заявился в «располагу», посмотреть, как устроились «новобранцы». Для него это было в порядке вещей, как и поесть каши из солдатского котла за компанию со служивыми, да под чарочку, да под задушевную беседу о житье-бытье. Но обычно это происходило во время походов. Здесь, в своей столице, Пётр Алексеич хоть и продолжал отдавать должное простой пище, однако трапезничать предпочитал всё же в своих комнатах. Сейчас он пришёл в преотличном настроении, попробовал и похвалил сваренный «немезидовцами» супчик, подивился, как быстро они тут устроили для себя уют и тепло, отпустил пару шуточек в своём репертуаре. Словом, душа компании, отец-командир и такое прочее. Все на «ты» с ним в общении перешли… Но его взгляд, цепляясь за ту или иную деталь интерьера, временами становился жёстким и как будто настороженным.
Курсанты, сидевшие в дальнем конце стола, глядели на него во все глаза. Но если взгляд того же Гриши был по вполне понятной причине восхищённым — ещё бы, живой Пётр Первый! — то «дети полка» оробели и не знали, куда деться. Ну, да, они с царём за одним столом. Для «Немезиды» — всё окей. Для детей, рождённых ещё в семнадцатом столетии — событие библейского масштаба, номер два после Второго пришествия Спасителя.
К слову, насчёт чарочки — судя по перегару, Пётр Алексеич перед визитом парочку оных в себя опрокинул. Другое дело, что он пил много, но не пьянел — редкое свойство. Чем без зазрения совести и пользовался, когда надо было кого-то разговорить или просто сыграть с человеком одну из «милых» шуточек.
«Видимо, серьёзный разговор состоится немного раньше, чем мы думали, — предположила Катя. — Он, конечно, человек простой, китайских церемоний разводить не стал бы. Но зачем самому-то являться по наши души?»
Убравшись под благовидным предлогом минут на пять на «женскую половину», она покопалась в вещмешке, разложила по карманам кое-какие полезные в данной ситуации вещицы, вернулась за общий стол и принялась ждать.
С терпением у Петра Алексеича всегда было неважно. Ну не любил он откладывать дела в долгий ящик или затягивать вступление к главному действу. Потому ждать пришлось от силы минут пятнадцать.
— Завтра пополудни всем быть готовыми выступать из города, — наконец сказал он. — Учения будут. Поглядим, кто на что годен.