- Ха-ха-ха! Игностус, не надо пудрить мне мозги! Ты только сейчас, ну-у, или совсем недавно проникся этой идеей со школой. Раньше тебя такие вещи не особо интересовали. И ты хочешь мне сейчас сказать, что просто ради славы ваших островных магов, собираешься обогнать нас, уже несколько лет работающих над этим? В какие игры ты играешь?
- Так я и знал, что Жерар Осторожный побоится принять вызов, – Певерел позволил себе насмешливо улыбнуться и отсалютовать собеседнику своим бокалом. – Жаль. Жаль. Могла бы получиться интересная игра.
- А кто тебе сказал, что я отказываюсь? Меня просто интересует, какой туз в рукаве ты прячешь?
- Хм-м. Если я тебе скажу это, согласись, пари потеряет всякий смысл. Поэтому, давай остановимся на том, что мне… смертельно скучно.
- Что ж, я готов в это поверить. Похоже, кое-кому из здесь присутствующих не хватает так гревших ранее его душу, интриг? Пожалуй, я приму твой вызов. Только, что я буду иметь в случае нашего выигрыша? Согласись, у нас больше шансов победить в этом противостоянии.
- Хмм, я, на твоём месте, не был бы так уж в этом уверен. Но так уж и быть. Если мы проиграем пари, ты таки получишь… Ох! – Певерел страдальчески скривился. Магистр знал, на что намекает его приятель и по правде сказать, у него язык не поворачивался произнести нужную фразу. Но азарт будущего противостояния уже слишком глубоко пустил корни в душе старого интригана. Он вперил пристальный взгляд в своих молодых уже и не учеников даже, а соратников, только ещё набиравших силу, но уже таких могущественных волшебников: «Годрик. Салазар. Сильны. Очень сильны. И с каждым днём эта Сила в них прибывает. Если кто и сможет провести в жизнь эту авантюру, то только эти двое юных последователей дел Мерлина, с их наивной верой в магов и вообще людей. Чем дольше они останутся такими и не будут лезть в придворные интриги, тем спокойнее у меня будет на душе». – Мордред с тобой, Жерар! Получишь ты мою мантию-невидимку.
- Ох, а я уж думал, у тебя язык не повернётся произнести это, – лицо гостя просияло довольной улыбкой, – можешь уже сейчас попрощаться с нею.
- А вот об этом мы поговорим позже, мой дорогой друг. Я вижу, ты устал с дороги и наши разговоры вконец утомили тебя. Сейчас вызову слуг, они проводят тебя в приготовленные гостевые покои.
Ещё с четверть часа взаимной ничего не значившей вежливой болтовни, где каждый в завуалированной манере пытался поддеть собеседника, тянулись, казалось, неимоверно долго. Но наконец, лорд Райвенкло, в сопровождении слуг отправился на отдых, а магистр Певерел мгновенно развернулся к своим юным друзьям, вкрадчиво проговорив:
- Эта мантия – старинный артефакт, передававшаяся в семействе моего отца из поколения в поколение и я буду ОЧЕНЬ обижен и разозлён, если мне придётся отдать её нашему гостю. ОЧЕНЬ!!! Надеюсь, я понятно выражаюсь? Вы затеяли всю эту авантюру, вам её и расхлёбывать.
- Но, Учитель, восстановление замка требует большого количества подготовленных мастеров и…
- Я поговорю с гоблинами, – Певерел перевёл тяжёлый взгляд на Годрика, – тебе с ними лучше вообще не контактировать, они всё ещё никак не могут забыть «воспитательные меры» твоего дядюшки. Мастера будут, а на вас… рабочая сила и… вся магическая Защита замка и его Источника. Вы хотели свободы и самостоятельности? Так вот вам настоящее дело. Кушайте на здоровье, только не подавитесь. А я буду присматривать за вашими действиями, – и Магистр, коротко кивнув собеседникам, покинул трапезную.
- Да-а, я думал, он нас заавадит, – Рик с удивлением прислушался к себе. Явная угроза, прозвучавшая из уст одного из сильнейших магов современности, почему-то только прибавила азарта, а не вызвала страх сделать что-то не так и навлечь на себя гнев Учителя, как раньше. Гриффиндор поднял глаза на любимого и заметил точно такую же задумчивость в его взгляде:
- Что?
- Странно, но я перестал бояться его угроз.
- Потому что мы знаем, что справимся.
- Возможно…
- Ладно, с нашими ощущениями разберёмся позже, а теперь нам предстоит море работы. Боимся мы его, или нет, а Магистр может очень сильно осложнить нам жизнь.
Работы и впрямь было столько, что друзья валились на свою постель без сил глубокой ночью и вновь поднимались с рассветом. Как многого, они, оказывается, не знали о магических замках, строительстве, чарах Защиты, Магических Источниках и многом, многом другом. Но время текло и в процессе работы, эти знания появлялись, а вместе с ними и опыт. Правда, не обошлось и без неприятностей. Замок, который друзья окрестили Хогвардсом, никак не хотел полностью подчиняться их власти. И только почти на месяц зарывшись в древние, написанные ещё на архаической латыни и почти мёртвых старокельтских наречиях свитки, Рик с Заром выяснили, что для контроля кроме боевого светлого мага-трансфигуратора и тёмного зельевара, необходимы ещё, как минимум, двое. Один, способный управлять магией растений и целительства, а другой – Мастер Чар с даром провидца-предсказателя. И тут, как ни странно, им на помощь пришли гостившие в поместье дочь и племянница лорда Райвенкло. Сам французский маг, направленный своим королём в качестве посла ко двору Его Величества Этельреда II, отбыл выполнять свою миссию, а свою единственную дочь Ровену и младшую из пяти дочерей своей сестры – Хельгу Пуффендуй, оставил в доме своего друга, собираясь забрать девочек в столицу Англии, когда окончательно устроится и разведает обстановку. Времена были неспокойные и ехать в незнакомое место с беззащитными детьми на руках, он не рискнул.
Двенадцатилетняя Ровена, хрупкая черноволосая и сероглазая, как отец, девочка, почти девушка, как-то незаметно стала другом обычно трудно сходившегося с людьми Салазара. Они могли часами беседовать о Зельях и Чарах, порой придумывая их новые, улучшенные модификации. Рик только добродушно посмеивался, в шутку называя их женихом и невестой. На самом деле никакой ревности он к юной ведьме не испытывал, искренне радуясь, что у его любимого появился такой верный друг и товарищ. Гриффиндор великолепно видел, что между этими двумя нет ничего кроме крепкой верной дружбы. Время летело со скоростью падавшего на добычу сокола. В трудах по обустройству замка и заботах о всё прибывавших и прибывавших, заслышав о строительстве школы учениках, мелькали недели, месяцы и даже года. Постепенно юная леди Райвенкло из прекрасной собеседницы и подруги, готовой выслушать друзей и посочувствовать их проблемам, превратилась в верную помощницу, а потом и в равную им по силе соратницу. Да и её младшая кузина Хельга, поначалу просто таскавшаяся по пятам за Годриком, как верная собачонка, готовая заглядывать ему в рот, ловя каждое слово, как откровение самого Мерлина, оказалась превосходной волшебницей, как никто другой понимавшей магические и любые другие растения, и очень скоро стала правой рукой, а затем и преемницей мадам Розалинды. У девочки был только один недостаток: она по-прежнему, теряла голову, когда речь заходила о Гриффиндоре. Естественно, такое обожание льстило Годрику, но всерьёз её влюблённость он не воспринимал, обращаясь с юной ведьмой, как с младшей сестрёнкой. Она даже служила объектом их с Зари беззлобных перепалок. Вернее, до поры до времени беззлобных. С того момента, как девушки поселились в поместье прошло четыре года. В Англии всё не прекращались войны, и лорд Райвенкло боялся рисковать дочерью и племянницей, подвергая их смертельной опасности. Четырнадцатилетняя невысокая и пухленькая, с яркими синими глазами, опушенными густыми ресницами, с длинными, почти до колен, волнистыми волосами цвета расплавленного золота, Хельга обещала стать настоящей красавицей, и уже сейчас казалась старше тоненькой как тростинка, обладавшей чуть мрачноватой красотой шестнадцатилетней Ровены. Кроме того она напрочь игнорировала отношения Годрика и Салазара, словно не замечая чувств существовавших между ними. Какое-то время Рика это умиляло, а Зара смешило, но чем взрослее становилась девушка, тем сильнее раздражали его её постоянные заигрывания с Гриффиндором. В то же время, он понимал, что наглая полукровка стала уже незаменимой в деле всей их с Годриком жизни – создании школы волшебства и чародейства. Только вместе, все четверо, они могли добиться успеха. Магистр Певерел в буквальном смысле умыл руки, ограничиваясь только тем, что раз в месяц, да и то, когда не отсутствовал по каким-то своим, одному ему известным делам, проверял их успехи в строительстве и наложении сложнейших чар на фактически возрождённый из пепла замок, да общим руководством обучения увеличившегося количества учеников, численность которых уже приближалась к сотне. Салазару оставалось только стоически терпеть. Одно радовало молодого Основателя, через год-другой, девчонку выдадут замуж и его проблемы станут всего лишь воспоминаниями. Да и его собственная помолвка с Риком из разряда невозможного плавно перетекала в разряд ожидаемого-в-скором-будущем. Полученное от отца, первое за все двенадцать лет письмо, было изложенным в сухих формальных выражениях разрешением на брак с наследником Гриффиндоров. Правда, он не знал, кому обязан внезапной милостью родного батюшки, внезапно -таки, что у него два сына. Годрик же только таинственно улыбался. Перед его глазами, как наяву, стоял холодный осенний день, случившийся месяц назад, когда он сопровождал Магистра Певерела в его очередной тайной вылазке на земли короля Этельреда II.