Колдоведьма взяла себя в руки, подняла заплаканное лицо на молодого мага, которого помнила ещё ребёнком и, отведя его в сторонку, начала говорить прерывающимся от сдерживаемых слёз голосом:
- Вчера… дети ушли в Запретный лес без охраны… мантикоры…
- Мордред побери! Кто-то погиб?!
- Да. Два мальчика, тринадцати и пятнадцати лет. Ученики Хельги. Салазар во главе нашей охраны бросился на помощь…
- Он ранен?! Куда вы смотрели? Сражаться с этими тварями в его-то положении…
- Погоди!!! Он не был ранен. Тяжёлое магическое истощение, но… схватки начались раньше времени, а его магия не позволяла нам с Хельгой прийти к нему на помощь. Слава Мерлину, Магистр Певерелл вернулся как нельзя вовремя и сумел спасти твоего жениха и вашего малыша.
- Уффф!!! С Зари всё в порядке. У нас с ним сын!!! Ну и напугали же вы меня, мадам Розалинда! Я уж думал…
- Ребёнок пропал…
- ЧТО???!!! Как?!
- Зар был сильно истощён и совершенно измучен, и после операции Магистр Певерелл дал ему зелье Сна-Без-Сноведений. Мы с Хельгой и самим директором выпили Успокоительное. Охранник Больничного крыла уснул… каналья. Получит он у меня плетей, мерзавец!!! – пожилая ведьма смахнула с глаз слёзы. – Пока все спали, кто-то проник в лазарет и выкрал мальчика. Я обнаружила это только час назад.
- Что… – Рик произнёс это едва слышным шёпотом. До него ещё пока не дошёл весь ужас произошедшего, а вот когда измученный многодневной скачкой и бессонными ночами разум осознал, что случилось, Основатель сдавленным голосом выдавил:
- Что удалось обнаружить?
- Никаких следов. Небольшие остатки аппарационного возмущения на границе с Запретным лесом, но они настолько слабы, что вероятнее всего, являются отголосками перемещения Магистра Певерелла из Хогсмида накануне вечером.
- Где вы искали?
- Отряды преподавателей и студентов обыскали всю защищённую территорию, а сейчас отправляются в Запретный лес и… на Чёрное озеро. Магистр Певерелл, как только осмотрели всё в периметре Защиты, отправился с розысками в Хогсмид. Мастер Игностус так переживал этот кошмар! Даже почернел весь от горя…
- А не мог похититель затаиться в замке? Я должен сам убедиться, что…
- Мадам Розалинда!!! Мастер Годрик?! – вбежавший во двор староста факультета Слизерин, размахивал над головой какой-то белой тканью, в которой колдоведьма сразу же узнала украшенную кружевами батистовую пелёнку с гербами Слизеринов и Гриффиндоров, вышитыми на углах.
- О, Мерлин!!! Где ты её нашёл?!
Рик увидел, как юноша опускает глаза, не решаясь заговорить.
- Ну!!!
- Там… За поляной кентавров… В… логове гигантских мантикор
- ГДЕ???!!!
- В логове гигантских мантикор.
- Вы обыскали это место?
- Нет. Там столько этих тварей, что мы едва унесли ноги и примчались за помощью!
Гриффиндор рывком сбросил с плеч пропылённую дорожную мантию и, жестом подозвав к себе два отряда наиболее сведущих в Боевой магии учеников, вместе с ними унёсся в сторону Запретного леса.
Почти весь день спасательная команда рыскала по дремучим зарослям, но так и не смогла отыскать ни единого следа новорожденного младенца. Измученный Годрик едва не сходил с ума, мысленно перебирая, кто же из врагов мог решиться проникнуть в замок, для того, чтобы подобным образом отомстить им с Салазаром или Магистру Певереллу. В том, что это была месть, он даже и не сомневался. Слишком многим стояли костью в горле молодые, набирающие силу маги и их учитель. От студентов Рик уже знал, что Защита замка не была повреждена, а значит… у мерзавца, рискнувшего причинить вред невинному ребёнку, был сообщник в школе. Бессильная ярость жарким пламенем всё разгоралась в груди Основателя, грозя выжечь его душу дотла, и он всё гнал и гнал вперёд свой вымотанный донельзя отряд. Безумное преследование призрачной цели продолжалось до тех пор, пока солнце не скрылось за стоявшими глухой стеной деревьями, а на замерший лес не опустились вечерние сумерки. Только тогда Гриффиндор заметил, что следовавшие за ним студенты валятся с ног от усталости:
- Мастер… Мастер… – видимо, его окликали уже не первый раз, но маг, погружённый в собственный кошмар, не реагировал на слова окружавших его людей.
- Да, Фредерик? – собственный голос казался грубым и скрипучим и походил скорее на воронье карканье, чем на его обычный звучный баритон.
- Темнеет. Мы ничего не сможем сделать в этом лесу ночью, кроме как стать ужином для здешних тварей. Мастер… нам надо вернуться в замок. Может, Магистр Певерелл или наставники смогли что-нибудь обнаружить? – юный староста его факультета едва держался на ногах от усталости, но мужественно не опускал глаз, как остальные студенты, явно потерявшие надежду найти малыша.
Упоминание о возможных хороших новостях, ожидавших его в Хогвардсе, заставило уже начавшего, было, возмущаться Годрика задуматься. Усталое и измученное сознание великого мага уцепилось за новую надежду, как за соломинку:
- Да, ты прав. Мы возвращаемся.
Если бы ещё можно было заставить измученный мозг не думать, не представлять, что мог сотворить с его сыном неведомый враг, Рик смог бы заставить себя успокоиться, но волшебник слишком хорошо знал, что можно сделать с таким беззащитным существом, и от этого знания сердце мага болезненно сжималось и замирало в предчувствии неминуемой беды. Он представлял, как горюет сейчас его любимый, и не находил в себе сил взглянуть ему в глаза. Весь путь до Хогвардса Годрик прошёл, словно сомнамбула, не обращая внимания ни на хлеставшие по лицу колючие ветви деревьев, ни на попадавшие под ноги острые камни и коряги. К тому времени, как его измученный отряд, едва передвигая конечности, ввалился в холл замка, солнце уже почти село. Едва взглянув в лицо выбежавшей им навстречу Хельги, молодой маг едва сдержал рвавшийся из пересохшего горла крик отчаяния:
- Не-ет…
- Годрик! Годрик! Милый мой! Не надо так убиваться! Магистр аппарировал в Лондон. Может, ему удастся выяснить, кто стоит за этим похищением. Ему кажется, что это мог быть кто-то из магов короля Этельреда, – девушка кинулась к любимому человеку, всем сердцем желая успокоить его.
- Где Салазар?
Ведьма мгновенно отшатнулась, её лицо приобрело так не свойственное красавице холодное выражение:
- Мастер Слизерин спит, – волшебница «упустила», что, опасаясь ухудшения состояния недавно перенёсшего тяжёлую операцию нормандца, Игностус собственноручно влил в едва начавшего просыпаться мага новую порцию зелья Сна-Без-Сновидений. Но «накрученный» поисками, бессонными ночами и собственным вспыльчивым нравом Гриффиндор её уже не слушал, спеша, насколько позволяло измученное тело, в сторону Больничного крыла.
Зари с трудом выплывал из пучины сновидений. Каждую клеточку ломило, но готовое вернуться к действительности сознание было спокойным, одурманенное ударной дозой зелья. Врезавшаяся в стену с оглушительным грохотом, толстая дубовая дверь, заставила его окончательно прийти в себя и открыть глаза. Первым, кого юноша увидел, был его любимый:
- Рик! – Салазар, с трудом подчиняя себе ставшее таким непослушным тело, встал с постели и шагнул навстречу жениху. – Ты вернулся?! Как я рад тебя видеть… Рик?! – свирепое выражение лица дорогого ему человека, заставило мага замереть на месте.
- Отдыхаешь? Спишь здесь спокойно?! Когда нашего сына похитила какая-то мразь! А может, ты сам отдал его? А, Зари?!
- ЧТО-О?! О чём ты говоришь, Рик?! Малыш же… – взгляд, брошенный на пустую колыбель, заставил волшебника задохнуться от навалившегося внезапно осознания случившегося. – Рик, что ты такое говоришь, Рик? Где мой сын???!!! Рик, где ребёнок?!
- Его украли, пока ты. Спокойно. Спал. Рядом. – Годрик, в душе которого поднялась какая-то тёмная зловещая сила, не сдержавшись… ударил ничего не понимавшего, такого мягкого и взъерошенного со сна Салазара. Лишь в последний момент сумел сдержать всю вложенную в удар немалую силу. Хрупкий черноволосый маг только пошатнулся, схватившись непослушной рукой за рассечённую щёку. И только текущая между его пальцев кровь, непонимание и обида, вспыхнувшие в таких любимых чёрных глазах, заставила Рика замереть и похолодеть от ужаса осознания того, что он сейчас наделал, но проклятый язык, словно не подчиняясь разуму, успел-таки выдать вертевшиеся на языке злые, несправедливые слова: