- О-о-олли-и?
- Да, Мастер. Простите, я увязался за вами тайком, потому что волновался за хозяина Салазара. Вы же видели, на что был способен лорд… Гореть в аду его поганой душе!!! – Олли, оборвал свои причитания, поняв, что Гриффиндор провалился в глубокий обморок и, наложив насколько мог сильные Кровоостанавливающие чары, затараторил. – Не волнуйтесь, Мастер, хозяин Салазар дал мне на всякий случай портключ, он вынесет нас прямо в Больничное крыло Хогвардса, – юноша непослушной рукой нашарил за пазухой небольшой медальон в виде змейки и, обхватив покрепче тело раненного мага, изо всех сил сжал его в потной ладони, перенося их в относительную безопасность школьных стен, под охи и причитания мадам Розалинды и Хельги.
Салазар, не подозревавший о драме, произошедшей, пока он был без сознания, очнулся только через месяц после гибели лордов и ранения своего жениха. И первые несколько дней, пока он приходил в себя и разбирался с нежданно-негаданно свалившимися на него делами поместья, Ровена не решалась рассказать другу о ранении любимого человека. А Зари, обиженный мнимым предательством Рика, всё больше и больше замыкался в себе. Гордый и неприступный днём, новый лорд Слизерин, успешно перехвативший бразды правления замком и на корню зарубивший все поползновения попытавшихся было урвать лакомый кусочек соседей и политических противников Слизеринов, ночью нахохлившимся галчонком сидел на подоконнике в собственной спальне, с тоской вспоминая лицо, как видно, позабывшего его Годрика. Устоявшаяся жизнь в один миг перевернулась с ног на голову. Его, ни сном ни духом не участвовавшего в вероломном нападении на лорда Гриффиндора, обвиняли в организации этого покушения. А Годрик… Годрик молчал, не прислав за время их разлуки ни единого письма. Тоска по сыну и боль от ссоры с любимым словно огненными когтями полосовали сердце. Но на людях он продолжал носить ледяную маску невозмутимой сволочи. И только Ровена, однажды заставшая его плачущим, наконец, поняла, что натворила, не рассказав сразу о ранении друга. Она-то хотела уберечь его от переживаний и сама связаться с Годриком, рассказав ему про кому Зара, даже написала обо всём в письме, посланном Хельге. Но сова с письмом улетела уже почти неделю назад, а ответа всё не было. И девушка решилась, наконец, рассказать Салазару, всё, что скрыла от него при пробуждении:
- Послушай, Зари, не убивайся ты так. Рик любит тебя.
- Любит? Тогда почему за всё время, что я провалялся в горячке, он даже не попытался связаться со мной?
- Я… не стала тебе говорить неделю назад. Считала, что ты ещё слишком слаб, – девушка нервно потеребила манжет своего рукава и заставила себя поднять взгляд на следившего за ней парня. – Годрик тоже был в том сражении. Его… ранили…
- Мерлин великий!!! Почему ты молчала?! Куда он ранен?! Что с ним?!
- Я мало что знаю, кроме короткой записки, отправленной с кем-то из слуг твоим Олли…
- Что с Риком?!
- Он был ранен кинжалом в спину. Возможно, если кинжал заговорённый или смазанный каким-то зельем, Рик до сих пор не пришёл в себя и… я пыталась связаться с Хельгой, но она не отвечает.
- К Мордреду эту дуру! Я немедленно возвращаюсь в Хогвардс! Да и ты собирай вещи. Хватит сидеть в этом гадюшнике. Соседей я утихомирил, теперь здесь со всем справиться бейлиф, а нам пора возвращаться в школу.
Зари носился по комнате, словно смерч, позабыв про слабость, мучившую его после комы, и только отмахивался от предостережений Ровены, боявшейся, что его ещё не до конца восстановившаяся магия с трудом перенесёт столь дальнюю аппарацию:
- Пустяки. Жаль, конечно, что я отдал свой портключ Олли…
- Так вот каким образом, мальчик сумел доставить раненого Годрика в Хогвардс! А я-то всё не могла понять, как у него, такого слабого мага, на это сил хватило!
- Благослови Мерлин и Моргана догадливого мальчишку! Прекрати причитать, Ровена! Что за слезливость? Это вовсе на тебя не похоже. Собирайся. Я пришлю за тобой твоих старшекурсников для охраны. У тебя есть пара дней, чтобы завершить здесь свои дела, – надев тёплую мантию с глубоким капюшоном и напоследок обняв застывшую посреди комнаты чем-то явно ошарашенную девушку, Зари привычно нажал на нужные завитки стенной панели, расположенной за кроватью, и растворился в темноте потайного хода.
На то, чтобы добраться до границы Защиты замка и аппарировать в Хогсмид у него ушло меньше часа. Ещё бы! Половину этого пути он, преодолевая слабость, промчался бегом, наплевав на достоинство Слизеринов. Да никто и не смог бы узнать его сейчас в этой простой, без украшений дорожной мантии.
А вот в магической деревне Салазару пришлось-таки сделать остановку. Аппарация на дальнее расстояние, да ещё и с частичным преодолением Защитных чар, едва не заставила его потерять сознание от слабости, и молодой маг зашёл передохнуть в недавно открывшийся паб, в котором, как он знал, можно было спокойно и недорого пообедать.
В те времена было принято вывешивать в подобных заведениях копии королевских указов или каких-то других объявлений в расчёте на то, что умеющий читать хозяин заведения или другие образованные люди донесут до неграмотных представителей черни суть написанного.
Вот и на этот раз на чисто выбеленной стене возле барной стойки, за которой восседал толстяк МакТавиш, красовался какой-то затейливо украшенный писцом пергамент. Усталый Зар не обратил бы на него никакого внимания, если бы взгляд случайно не зацепился за мелькнувшие в заглавии два слова «Годрик» и «Гриффиндор». Новоявленный лорд Слизерин подошёл поближе, внимательно вчитываясь в висевшее на стене объявление, и… удержал рвущийся с губ мучительный крик «Нет», только прикусив губу до крови.
На негнущихся ногах он вышел из паба, не замечая взглядов окружающих людей и из последних сил аппарировал, нарушая все магические законы, прямо в комнату Ровены в замке Серпентер. От сильнейшего магического истощения, вызванного преодолением мощной Защиты поместья, он почти сразу же потерял сознание, успев только почувствовать, как его подхватили руки подруги, уберегая от падения на каменный пол. Её вопросов он уже не слышал, но до самого последнего момента, пока его не поглотила спасительная тьма, перед глазами Зара стояли выведенные на пергаменте слова:
«Лорд Годрик Гриффиндор имеет честь объявить о своём бракосочетании с девицей Хельгой Марианой Пуффендуй, которое состоится в королевской часовне Эдинбурга 2 ноября 1005 года от Рождества Христова».
Немного владевшая Легиллименцией Ровена, «подсмотревшая» в мыслях Салазара, сейчас не скрытых никакими щитами, этот эпизод, бессильно опустилась прямо на каменный пол, не выпуская из объятий потерявшего сознание друга и не обращая внимания на мгновенно пробравший её тело холод: «2 ноября… пять дней назад. Если бы я только знала… если бы сразу сказала ему… Что же ты наделала, сестра? Неужели не понимала, что, даже заключив Магический Брак, не сможешь завоевать сердце, принадлежащее другому человеку? Что же мы все наделали?» Ей было безумно жалко впавшего в отчаянье Салазара, натворившего глупостей вспыльчивого Годрика, искренне считавшую, что в настоящем браке достаточно любви только одного из партнёров, Хельгу и… себя.
Салазар приходил в себя медленно и трудно. Истощение и стресс вызвали рецидив магической лихорадки, слава Мерлину, в этот раз продлившейся только несколько дней. Но и когда к магу вернулось сознание, мало что изменилось. Зар ел, спал, автоматически решал вставшие перед ним насущные проблемы и… вновь погружался в свои мысли, всё больше отдаляясь от навещавших его друзей и Ровены. Даже возвращение Олли не смогло вывести его из этого полусомнабулического состояния. Он почти равнодушно выслушал эмоциональный рассказ парня о слухах, распространившихся в Эдинбурге и Лондоне с подачи покойного и никем не оплаканного Марволо, растрезвонившего всем, что его младший сын заключил помолвку с невестой покойного брата. В его лице ничего не дрогнуло, когда Олли в лицах описывал, какой погром устроил в Хогвардсе после этих известий едва оправившийся от ран Рик, и как преданно ухаживала за буйствующим магом красавица Хельга. Салазар, казалось, пропустил мимо ушей неловкие попытки доверенного слуги оправдать бывшего жениха: «Мастер Рик был так зол и расстроен, а тут красивая ведьма сама лезет в постель… Ну-у, и всё такое… Случайно у него это вышло! Кто ж знал, что Пуффендуи плодовитые, как кролики?! Вот и вынужден был Мастер Годрик… Мы ж все думали, что вы хозяин и правда с леди Ровеной… Да старый хозяин кого хочешь мог заставить делать то, что ему было нужно!»