Гневно рявкнув на попытавшихся, было, напасть на пришельцев своих воинов, а также одарив многообещающим взглядом десятника, который отвечал сегодня за охрану укрепления, Орин Свенсон подошёл к вновь прибывшим. Торн поклонился отцу и представил своих спутников. При звуке имён спасителей в трапезной вновь поднялся возмущённый и гневный ропот, но сам конунг только удивлённо-вопросительно приподнял брови и, коверкая слова непривычного языка, поинтересовался:
- Гриффиндор? Слизерин? Вместе? Странно, – он жестом подозвал Торна и что-то тихо ему сказал. Рик и Зари, немного понимавшие их язык, ничего не смогли расслышать, но Торн повернулся к ним и, улыбаясь во весь рот, пояснил, что его отец приглашает их быть гостями в его поместье. Это насторожило друзей. Лучше владевший датским языком Годрик вежливо поблагодарил конунга за оказанное гостеприимство, но твёрдо отказался от длительного пребывания в поместье, объяснив это необходимостью срочно вернуться к учителю, направившему их спасать своих учеников. Орин улыбнулся, но ничего не ответил, повторив свой приказ проводить гостей в отведённые им комнаты.
На самом деле он был просто в восторге: его шпионы при английском королевском дворе не раз доносили ему вести о двух юных потенциально сильных магах, и он давно хотел переманить будущих могущественных чародеев к себе на службу, а тут такой подарок. К тому же и сына его они от бесславной гибели спасли, что тоже было плюсом. А ещё старого и хитрого конунга заинтересовали взгляды, которые его младший сын кидал на юного Слизерина. Ещё когда в Торне только начали просыпаться магические силы, Орин, посчитавший это хорошей приметой для себя, выяснил всё, что мог, об обычаях магов и великолепно знал об их бисексуальности. А также о возможности мужчины-чародея выносить и произвести на свет ребёнка. И сейчас в его голове зрел хитрый план – связать Салазара Слизерина со своим младшим сыном Торном, а Годрика Гриффиндора – со своей дочерью Эданой, чем обеспечить своей семье вливание мощной магической крови. Да к тому же, связанные с ним кровным родством юноши будут просто обязаны выступить на его стороне в назревающей войне.
Он только одного не учёл – упрямства этих сопляков. Ну, ладно, на деньги и обещания получить во владения отнятые у саксов земли они не купились. Но даже все старания Торна и первой красавицы здешних мест – Эданы – не имели никакого успеха. Не помогли ни приворотные зелья, ни Амортенция, ни слёзы и уговоры влюбившихся по уши отпрысков Орина. Проклятые сопляки стояли на своём: они должны вернуться к своему Учителю. Это вызвало чувство глубокого уважения и даже восхищения юношами со стороны старого Свенсона. Понимая, что удерживать магов против их воли чревато весьма неприятными последствиями, он предложил им сделку. Он отпускает их, а они, в свою очередь, обеспечивают его сына и дочь будущим потомством, обладающим магической силой. Юношей, которые выросли в семьях чистокровных магов, это не шокировало: такие сделки заключались довольно часто, особенно в этой части страны, где уважали древние верования и не считали колдовство грехом. Просчитав все последствия и поняв, что в этот уж раз Орин не отступится, друзья согласились, но потребовали от конунга дать им нерушимую клятву. Тот со вздохом облегчения согласился. Салазар сварил два специальных зелья: одно – для Торна, другое – для Эданы. А конунг при всех своих подданных объявил о свадьбе своей дочери с верным ему предводителем одного из своих отрядов. Будущую же беременность Торна собирались скрыть, отправив его в отдалённое поселение с преданными людьми.
Рик проснулся в роскошной спальне и потянулся, осторожно убирая с плеча головку обнимавшей его хорошенькой юной женщины. Тело наполняли приятная истома и усталость. Эта ночь была бурной. Он тихонько, чтобы не потревожить сон Эданы, протянул руку и, невербально произнеся диагностическое заклинание, провёл ею над её животом. Под ладонью возникло отчётливое синеватое сияние. Годрик улыбнулся и встретился взглядом с немного испуганными голубыми глазами:
- У тебя будет сын, – он нежно чмокнул её в кончик носа и вскочил с постели.
- А ты не можешь остаться? Отец отдаст меня тебе, и ты будешь его правой рукой. Зачем тебе уезжать обратно, ведь там ты не наследник своего дяди?
- Прости, малышка, но там… – он на мгновение замолк подбирая слова.
«А в самом деле, что же держит меня там? Учитель? Дядя? Возможность изучать новые заклинания и получать знания? Или… Зари?». Хорошее настроение как-то сразу пропало. Мысль о друге заставило его вспомнить, чем же этот самый друг занимался сегодня ночью, и душу Годрика захлестнула… ревность. Юная датчанка даже отшатнулась, заметив полыхнувший в зелёных глазах гнев:
- Извини, я не хотела тебя расстраивать.
- Это не из-за тебя. Прости, но нам с Салазаром пора возвращаться к учителю, – он улыбнулся ей как можно очаровательней, пряча чувства за маской сердцееда, и пошутил: – Надеюсь, твой отец и муж доверят мне учить твоего сына?
Не дождавшись ответа, Годрик вышел из спальни юной женщины. Под дверью слонялся уже знакомый ему знатный воин. На мгновение глаза их встретились и… они склонили головы перед друг другом в знак взаимного уважения. Будущий муж Эданы понимал, что детей у них с женой может быть много, но только рождённый после этой ночи будет отмечен древними богами и станет магом.
Салазар уже ждал друга в отведённых им комнатах, вещи были собраны ещё накануне, Годрику оставалось только привести себя в порядок и переодеться. Слизерин молчал, отводя глаза, явно чем-то обеспокоенный и… очень недовольный. Рик не стал его расспрашивать, в чём дело, отложив разговор до тех пор, пока они не выберутся из этого чересчур гостеприимного дома. К тому же он не был уверен, что сейчас не сорвётся и не наорёт на Зари, настолько ему была неприятна одна только мысль об удовольствии, которое получил друг в объятиях Торна. Каково было бы его удивление, если бы он знал, что Салазар не заговаривал с ним по той же самой причине.
Они молчали почти всю дорогу до саксонских территорий, да и в последующие два дня пути перекидывались только уж вовсе необходимыми в дороге словами и короткими фразами. Боясь опоздать на встречу с Учителем, юные маги подгоняли уставших коней, делая только короткие привалы и почти не оставляя себе времени на сон, и вот наконец-то достигли условленного места неподалёку от деревни, в которую должны были прибыть нанятые ими вилланы с их лошадьми. Заплатив парням оставшуюся часть денег, Зар с Риком решили сделать большой привал: дать отдохнуть лошадям, да и себя привести в порядок. А то они выглядели так, будто не тихо-мирно ехали из столицы по обжитым местам, а шатались по лесам с разбойничьей шайкой. На полдороге от деревни к поместью магистра была одна полянка возле реки, там когда-то стоял жертвенник какой-то древней богини, чьё имя за давностью лет забылось, а защита, не позволявшая проникнуть туда простым магглам, осталась на месте. Кроме того, там было всё, что им необходимо. Удобное место для ночлега, небольшая заводь, где можно было выкупаться и привести в порядок одежду. К тому же желудки, уставшие в течение трёх дней питаться сухомяткой, требовали горячей пищи, а останавливаться на ночлег в деревне, привлекая к себе ненужное внимание, не хотелось.