Выбрать главу

«Деревьев новые овины…»

Деревьев новые овины прикрыли день наполовину. Вблизи от зарослей малины, явившись призрачно и вдруг, стоят огромные люпины и озираются вокруг.

«Был ли каждый Божий миг…»

Был ли каждый Божий миг мал, как мотылек? Иль, как небо, был велик и, как даль, далек?
Уместился в коробке спичечном моем — иль, как камушек в реке, мир исчезнет в нем?

Пылающее очертанье

«Гасите верхний свет — и со стекла…»

Гасите верхний свет — и со стекла житейские живые отраженья исчезнут. И декабрьская мгла во мраке электрического тленья за окнами предстанет без движенья, неощутимая для жалкого тепла.

«Не глупая игра в лото…»

Не глупая игра в лото, где цифры совпадут едва ли — нет, неожиданность есть то, что мы всю жизнь невольно ждали.
А потому не сочиняй, не фантазируй своевольно — и так живем мы невзначай, и с нас случайностей довольно.

«Сгорела ветвь дотла…»

Сгорела ветвь дотла. Но ты б еще смогла на миг былого прорастанья пылающее очертанье увидеть в сполохах тепла, и, отстранясь от клочьев дыма, заплакать неисповедимо.

«Выходи на воздух вешний…»

Выходи на воздух вешний — в нем развешаны скворешни, все в нем видно до листка и невидима тоска за прозрачностью кромешной.

«Это легкость паденья…»

Это легкость паденья, что совсем не легка: ожило притяженье и земли и стиха — столь весенняя легкость, что того и гляди очевидностей пропасть разорвется в груди.

«Декабрьский снег — напоминанье…»

Декабрьский снег — напоминанье. И все ж за ним не уследишь в застенке дня. И сумрак ранний наполнит улицы до крыш, сольется с облачностью низкой… Сойдутся годы близко-близко, как эти два прохожих странных у вновь расклеенных афиш.

Во спасенье

1. Во спасенье

«А ты, мой ангел во плоти…»

А ты, мой ангел во плоти, еще за то меня прости, что я тебя — земную — небесной именую.
Нельзя ж пред женщиною ведь безжалостно благоговеть, а ангелов тревожных жалеть никак не можно.
Я не приду к тебе домой — душа твоя и так со мной: таит проникновенье такое отдаленье.
А если не простишь, пойму, что ты осталась в том дому у окружной дороги, где зимы-недотроги.

«Я женщину эту люблю, как всегда…»

Я женщину эту люблю, как всегда. Она же, как прежде, как встарь, молода, хоть смотрит больнее, хоть помнит о том, что я ей шептал зацелованным ртом. Я женщину эту люблю, как всегда, хоть вторник сегодня, а завтра — среда, хоть спали до света — да снова темно, хоть, может быть, нет нас на свете давно.

«Тоньше, тоньше жизнь с годами…»

Тоньше, тоньше жизнь с годами, тоньше посвиста птенца. Что не ждали, не гадали — все свершилось до конца.