И когда необходимо —
стану я пред грозный суд,
все посмотрят сквозь и мимо —
не осудят, не спасут.
«Потаенную жестокость…»
Потаенную жестокость
в женском сердце не жалей.
Потаенно и жестоко
преклоняйся перед ней.
Ты не знал ее до срока
или знал едва-едва —
безвозвратно, одиноко
сохрани ее слова.
2. Живая ограда
Памяти моего отца
1. «У всякого — своя полынь…»
У всякого — своя полынь.
Всему — своя полынь.
Простимся ныне навсегда
и сразу отболим.
У всякого свой сонный мак.
Всему — свой цвет и сон,
былого хлеба лебеда
и свет, и мрак…
и всё.
2. «Прощай, шиповник и жасмин, и навсегда…»
Прощай, шиповник и жасмин, и навсегда
прощай, смородины колючая ограда,
крыжовник, яблони в цвету, и навсегда —
рябина и береза у ограды.
Прощайте, ирисы, тюльпаны, водосбор,
пионы, лилии и флоксы, и навеки —
большие маки… и огромный мир,
давящий на смородинные ветки.
3. «Живая ограда…»
Живая ограда
живет до поры.
Под снежные груды
уходят дворы.
Над твердью могильной
летят под уклон
раскосые крылья
окрестных ворон.
То ветер на свечку
слетел с высоты.
И в зимнюю спячку
впадают кусты.
Смородинных веток
тончайший узор
не сдержит вовеки
подобный напор.
В дому запоздалом,
в древесной тиши
не стало, не стало
теперь ни души.
Вкруг жизни, вкруг сада,
его детворы —
живая ограда
живет до поры.
4. «Провал и безопорье и дыра…»
Провал и безопорье и дыра,
в бессмысленном пространстве злая точка —
преображенье завтра во вчера,
когда цветок узнает точно,
что восходить ему пора,
когда почует срок тугая почка,
когда трава надумает вставать,
а птицы — время точно обозначить.
5. «Мы вновь приедем в этот дом…»
Мы вновь приедем в этот дом,
построенный его трудом.
Там сруба запах сладкий
и сад его посадки.
И по следам его следов
тропинкой узкой вдоль кустов
рябины черноплодной
пройдем мы в дом холодный.
То будет осенью: денек
сентябрьский будет одинок,
как эта тропка лисья,
смешав следы и листья.
Крылечко скрипнет. Стукнет дверь.
И одиночество теперь
в бревенчатом затворе
уже почти что горе.
Так выйдем в сад повеселей:
следы и листья на земле,
и каждое растенье —
его помяновенье.
В саду становится видней,
насколько крепче и вольней,
чем наш удел непрочный,
дыханье этой почвы.
6. «Деревьям ли мерещится война?…»
Деревьям ли мерещится война?
Земле ль понять людские разногласья?
Судьбе-молчальнице видна
земля, исполненная ясного бесстрастья:
ее парные зеленя,
наплывы или удаленья,
в беспечности ее огня —
рачительное тленье…
И углубляясь в грунт на штык,
побег грядущий прививая,
вне человечьей суеты
мы в этом мире пребываем.