— Совершенно верно, мистер Мэдиган. Отпустить.
Я тоже встаю:
— Но они под секвестром.
— Только не сегодня, мисс Никерсон. Сегодня — рождественский сочельник.
— Сочельник?
Гарри в мгновение ока оказывается у стола судьи. Стэнли бежит за ним — видно, решил, что Беатрис может понадобиться его помощь. Гарри показывает на наш стол, на Бака:
— Вы думаете, судья, у мистера Хаммонда тоже сегодня праздник? Вы хотите, чтобы он вернулся в камеру и нарядил елочку? Для него решается вопрос жизни и смерти.
Судья смотрит сквозь Гарри:
— Избавьте нас от этих драматических сцен, мистер Мэдиган. В штате Массачусетс смертная казнь отменена. Даже за убийство. Так что это не вопрос жизни и смерти. — Она оборачивается к присяжным. — Мы соберемся вновь двадцать седьмого декабря, в понедельник, ровно в девять утра.
— Нет, мы этого делать не будем. — Гарри говорит ровным, спокойным тоном. Я знаю этот его тон. Он означает, что битва будет кровавой.
— Прошу прощения, мистер Мэдиган? — пронзает его взглядом Беатрис.
— Вы отлично меня слышали, судья. Мы не будем собираться вновь, потому что мы не будем расходиться. Вы не отправите их домой, судья, пока они не вынесут вердикт.
— Вы мне приказываете, мистер Мэдиган?
— Нет, я никому не приказываю. — Гарри поворачивается к присяжным. — Этот приказ отдал судья Лонг. Присяжные находятся под секвестром до оглашения вердикта. Чтобы на них не оказывали давление средства массовой информации. Так были определены процедурные правила этого процесса. — Гарри разворачивается к Беатрис. — Вы не можете их изменить.
— Не могу?
— Не можете. — Гарри разговаривает с присяжными, а не с Беатрис. — Это еще один приказ, на который рассчитывал мистер Хаммонд. Этот приказ гарантирует, что судить мистера Хаммонда будут присяжные, а не пресса. Вы не можете лишить его этого права. Мы вам не позволим.
— Вы?! — возмущенно кричит Беатрис.
Присяжные, похоже, склонны согласиться с Гарри. Они переглядываются и один за другим кивают ему. Но некоторые смотрят еще и на судью — хотят узнать ее мнение.
Беатрис подает знак одному из двух судебных приставов, крупному рыжебородому мужчине. Тот понимающе кивает и уходит в боковую дверь.
Беатрис наклоняется к Гарри:
— Я дам им указания избегать средств массовой информации, адвокат. Не читать газеты. Не смотреть телевизор. Не слушать радио. И ни с кем не обсуждать это дело.
Гарри смотрит в зал и вскидывает руки. Телевизионные камеры направлены на него, там и сям мерцают фотовспышки. Почти наверняка он попадет в сегодняшние новости, а завтра утром его портрет будет красоваться на первой полосе «Кейп-Код таймс».
— Избегать средств массовой информации? — переспрашивает Гарри и хохочет. — Где же вы предлагаете им провести выходные — на околоземной орбите?
Беатрис поджимает губы:
— Мистер Мэдиган, вы обвиняетесь в неуважении к суду.
— Ясное дело! — Гарри бросает на нее пренебрежительный взгляд и идет к нашему столу. — Этот суд не заслуживает уважения.
Молоток Беатрис ударяется о стол.
А Гарри уже подошел к Баку, положил ему руки на плечи. Лицо у него пылает. Времени у него совсем немного, и он это прекрасно знает.
— Этот человек заслужил того, чтобы вы вынесли вердикт прежде, чем покинете это здание, прежде, чем наслушаетесь мнений тех, кто считает, будто им известно, что происходило здесь. Это — единственное справедливое решение.
Рыжебородый вернулся с подкреплением. Он смотрит на Беатрис, та дает ему сигнал к действию. Четверо охранников окружают Гарри, но он, не обращая на них внимания, продолжает говорить:
— Не позволяйте ей вами манипулировать. Последнее слово не за ней. Скажите ей, что сами хотите остаться сегодня здесь. Если она откажет вам в этом, мы тут же обратимся в апелляционную комиссию, невзирая на сочельник.
Двое охранников берут Гарри под руки, подталкивают его к двери. Он опускается на колени, прямо на потертый ковер.
Я встаю.
— Совершенно верно, — говорю я присяжным. — Мы соберем апелляционную комиссию.
И тут, словно подтверждая серьезность моих слов, из толпы появляется Кид и встает со мной рядом.
Взгляды присяжных прикованы к Гарри и охранникам. Гарри, если он встал на колени, довольно непросто поднять.
Бывшая школьная учительница оборачивается к своему соседу, владельцу ресторана, и что-то шепчет. Он кивает ей в знак согласия.
Рыжебородый защелкивает наручник на одном запястье Гарри, но никак не может ухватить второе. И велит Гарри встать.