Делаю глубокий вдох. Нервы натягиваются посильнее гитарной струны. Хочется найти его и вытрясти мысли о Лерке.
И это вовсе не из-за чувства собственника. Хотя черт его разберет. Может, именно из-за него.
– Лера тебя не касается, Паш. Как еще тебе об этом сказать?
– Ну как же? Она же новый член семьи. Твоя жена любимая.
Сжимаю зубы до скрежета.
– Пах, отвали от нас, а? Тебе мало было моей бывшей? Ты решил всех девушек проверять?
Брат усмехается.
– Я же исключительно из соображений заботы о тебе, братишка. Ты же мой младшенький.
Кривлю губы. Зубы сводит от злости.
– Или из соображений заботы о фирме деда? Завязывай, Пах, тебе ее не увидеть. Она моя. И жена тоже моя, и тебе ни то ни другое не светит.
– Так уверен в Лере?
– На все сто!
Эти слова сами срываются, и я осознаю, что сам в них верю. Лера не подведет.
Откуда такая уверенность? Сам не знаю, но надеюсь, что мое чутье меня не подведет в этот раз.
– Максим. – Из кабинета, в котором Лера, выглядывает врач и подзывает меня к себе.
– Все, мне не до тебя.
Сбрасываю брата, не дождавшись его ответа.
– Что случилось?
– Проходите, мы закончили, но нужно вам рассказать, что делать дальше.
От его слов внутри взрывается фиговое предчувствие. Если бы все было в норме, Лера бы сама вышла.
Захожу за врачом в кабинет и выдыхаю, когда встречаюсь взглядом с Лерой.
– В общем, ситуация такая, – доктор усаживается за стол и что-то набирает на компе, – Лере пришлось наложить швы на губу.
Внутри все холодеет. Быстрый взгляд в сторону Леры. Она пытается улыбнуться и пожимает плечами.
– Все так серьезно?
Твою мать! Вина с новой силой наваливается. Усаживаюсь напротив Леры и хватаю ее за руку. Не смотрю на нее. Стыдно, блин! Впервые в жизни мне так стыдно перед девушкой.
– Да, повреждение было ощутимым, и я посчитал необходимым все же зашить губу вашей жены. Все нормально, шрамов не будет, снимать швы не нужно будет. В этом плане не переживайте.
Застываю.
– Но? Есть же но?
– Из-за травмы и шва Лере может быть больно кушать жесткую пищу и разговаривать. Поэтому мы переходим на жидкую диету, дня четыре нужно будет поухаживать за дамой.
Боковым зрением замечаю, как Лера кривится.
– Хорошо, доктор, без проблем. Вы мне распишите, что и как делать, и я обещаю все делать согласно вашим предписаниям.
Лера резко распахивает глаза и удивленно хлопает ими. Неужели она думала, что я брошу ее на произвол судьбы? После всего, что натворил сам же.
Дожидаюсь, пока врач распечатывает протокол осмотра, и могу выдохнуть, когда мы с Лерой садимся в машину.
– Извини, Лер, – откидываю голову на подголовник и поворачиваюсь к ней, – не знаю, что на меня нашло. Но брат в свое время знатно попортил мне выдержку и потрепал нервы. Это не оправдание, знаю, но…
Теряю мысль. Я понятия не имею, как оправдать свой идиотский поступок. Слов в башке не хватает, чтобы описать, что я сейчас ощущаю.
Лера крутит телефон в руке, о чем-то думает. Потом погружается в телефон и что-то набирает.
Не удивлюсь, если сейчас она пишет Машке, какой идиот у нее братец, и просит ее спасти от меня.
Я сам бы от себя спасения искал у кого-то.
Но Золушка меня удивляет, когда поворачивает ко мне экран. На нем набран текст.
Всматриваюсь и нервно откашливаюсь.
– Лер, ты хорошо подумала?
Глава 16
Лера
«Можешь отвезти меня домой? Там обо мне позаботятся».
С надеждой смотрю на читающего Макса. Он хмурится. Поднимает на меня серьезный взгляд, от которого по рукам пробегает холодок.
Он не согласится.
– Лер, ты серьезно? – Строгий голос подтверждает мои догадки.
Неуверенно киваю. Хочется сказать, но после попытки заговорить в кабинете у врача желания испытывать ту боль больше не возникает.
Я лучше помолчу.
– Исключено, – Макс ерошит волосы, – я справлюсь и позабочусь о тебе.
«Но у тебя работа».
Снова поворачиваю к нему экран. Видимо, это будет единственный способ общения с Максом.
– Работа может подождать. Ничего с ней за четыре дня не станет, Лер. – Он берет меня за руку, и я забываю, что нужно как-то дышать.
Меня отвлекает тепло его руки. В шоке пялюсь на наши переплетенные пальцы.
«Готов быть нянькой для меня?»
Макс читает и хмыкает.
– Ну а почему бы и нет? Ты вполне себе приятная подопечная, – прислоняет мою руку к своей щеке.
Его улыбка притупляет пульсирующую боль, которая возобновляется после наркоза. От такой улыбки Макс выглядит совсем молоденьким пацаном, который что-то задумал.