— Да, время. — Он подумал, что в аэропорт еще рано, но тем не менее лучше посидеть там, чем здесь, в шуме и гаме. Ему было неприятно, что жена о чем-то беспрерывно болтает с Кобзевым и хохочет над его шутками.
Аля вздохнула:
— Ну что ж, пойдем.
— А ты куда? — Он искренне удивился.
— Тебя проводить.
— Какие проводы ночью! Сиди, ради бога.
— Тебе что, неприятно? Тогда так и скажи.
Андрей покачал головой.
— Ночью возвращаться одной — зачем? Еду всего на два дня. Ты же знаешь — надо: отец из головы не выходит.
Кобзев, сидевший справа от Али, вдруг вмешался в их разговор.
— Извини, старик, мне надо сказать тебе пару слов тет-а-тет. Надолго не задержу. Вот те крест. — Он дурашливо перекрестился, схватил о тарелки два ломтика колбасы и, очаровательно улыбнувшись Таисии Саввишне, сунул их себе в рот.
— Я сейчас, Аля, — сказал Андрей, выходя из гостиной.
В прихожей Кобзев закурил. Предложил сигарету Андрею.
— Кури, старик, это «Кэмэл», настоящий, не финская подделка. Один запах чего стоит!
— Я бросил.
— Извини. — Кобзев затянулся, выпустил большое кольцо дыма, а сквозь него уже — несколько меньших колечек. — Видишь ли, друг, меня просила поговорить с тобой Таисия Саввишна: она добыла для тебя должность преподавателя в училище, почти рядом с Москвой, если не сказать в самой белокаменной, но не знает, как уговорить тебя не отказываться от нее, от должности то бишь. Я пообещал ей. Ну как твоей теще откажешь? Давай посидим пару минут для виду, после чего мне не стыдно будет смотреть в наивные глаза Таисии Саввишны. — Он снова затянулся и снова проделал ту же комбинацию с колечками дыма. — А ты и в самом деле, старик, намылился уехать к эскимосам?
— Да, я уезжаю. Только не к эскимосам.
— Это я так, для словца. — Кобзев усмехнулся. — Ты извини, я не в свое дело лезу, но так, от себя, замечу: глупо! Во-первых, глупо самому забиваться в глухомань, а во-вторых, ты решаешься увезти с собой девчонку, что вдвойне глупо.
— Почему же, позволь спросить?
— Старик, ну не мне же разжевывать тебе.
— А кому?
Кобзев тяжело вздохнул и погасил окурок о подошву своего ботинка.
— Алю я знаю с пеленок. И это позволяет мне сказать тебе: не сможет девчонка, не выстиравшая в своей жизни даже носового платка, не приготовившая даже яичницы, привыкнуть к тамошней жизни. Где она сделает прическу? Где возьмет деньги на наряды? Если ты всего этого не понимаешь, мне остается лишь пожать плечами и откланяться.
Ястребень в ответ только усмехнулся. После паузы сказал:
— Тебе и в самом деле не будет стыдно смотреть моей теще в глаза. — И стал искать на вешалке свою куртку.
В прихожую заглянула Аля.
— Ты еще здесь? А мне показалось, что хлопнула дверь.
Кобзев заторопился в комнату. На ходу бросил:
— Там, кажется, заскучали без меня. Ишь как стало тихо. Пойду развеселю честную компанию.
Аля проводила Кобзева взглядом. Когда он ушел, выключила свет, спросила, прижавшись к мужу:
— О чем он говорил с тобой?
— Уговаривал остаться в Москве.
— А ты?
— Не уговорился. Ну, пока? Если все будет хорошо, послезавтра вернусь.
Аля ласково обняла.
— Хочу с тобой, — сказала по-детски. — Не хочу здесь оставаться.
— Не ломайся, Алюш. Лучше начинай готовиться в дорогу. Думаю, на следующей неделе уедем. Поняла?
— Любишь?
— Конечно. Только извини, мне некогда. — Он поцеловал ее и легонько отстранил от себя.
— Знаешь, я у мамы выпросила «Книгу о вкусной и здоровой пище».
Кто-то включил свет, и они увидели Ивана Маркеловича, идущего в сопровождении Алиных матери и отца. Все смутились. Таисия Саввишна сразу заметила на зяте куртку.
— Вы куда это, Андрей? — спросила испуганным голосом. — Что произошло?
— Ничего особенного, — опередив мужа, ответила Аля. — Андрюше пора в аэропорт, вот он и собрался. Идите к гостям, а то получится неловко: хозяева бросили их.
Таисия Саввишна с надеждой посмотрела на мужа — может, он выяснит, что все это значит?
Виктор Сергеевич в ответ лишь недоуменно пожал плечами: видно, Иван Маркелович связывал его своим присутствием. Иван Маркелович тем временем надевал пальто.
Андрей высвободил свою руку из Алиной, надел ушанку.
— Мне обязательно надо повидаться с отцом, — коротко пояснил он раскрасневшейся от волнения Таисии Саввишне. И теперь уже с неподдельным беспокойством взглянул на часы. — Мне действительно пора, до свидания.
— Ястребень, минутку, — услышал Андрей уже на улице. — Погодите минуточку.