Портрет Салазара Слизерина был установлен в центре, прямо напротив министра, Лили с Джеймсом сели справа, а лорд Поттер с женой – слева. Как член семьи, который будет ответчиком в суде, он был лишен права занимать свое место в Визенгамоте. Пусть это и был не суд, а простое слушанье и отчет о путешествии по временному коридору.
- Итак, приступим, - прокашлявшись, сказал секретарь суда. – Рассматривается дело о путешествии в будущее из 1069 года в 1960 год основателя Хогвартса Салазара Слизерина. Прошение подал глава рода Слизерин, леди Лилиан Клементина Слизерин. Прошу вас леди, перед началом слушаний, передайте суду документы, подтверждающие вашу личность, а также прикажите портрету говорить правду, дабы мы смогли прояснить всю историю.
- Прошу Вас, уважаемый суд, - встала со своего места Лили и, пройдя вперед, передала министру пергамент с подписью и печатью Гринготса, а потом подняла вверх палочку, и, направив ее на бумагу, сказала:
- Я, Лилиан Клементина Слизерин, подтверждаю, что это имя было мне дано при рождении, в чем призываю в свидетели магию!
Серебристый луч сорвался вперед, а потом, попав на пергамент, вернулся обратно. Члены Визенгамота тут же закивали, подтверждая, что девушка действительно носит это имя.
- А кто нам докажет, что человек, присутствующий на портрете, Салазар Слизерин? – спросил вдруг один из членов Визенгамота. Сидевшие рядом с ним волшебники посмотрели на него так, словно он сморозил самую настоящую глупость.
Даже министр нахмурился.
- Простите, я что-то не припомню вас, - сказал Минчум. – Вы из тех магглорожденных, которые недавно получили место взамен исчезнувших родов?
Сидевший волшебник встал, и буквально прошипел:
- Как ты смеешь называть меня грязнокровкой? – от него повеяла такой силой, что большинство присутствующих поежилось, а некоторые из чистокровных и вовсе находились на грани обморока. – Меня, лорда Вол… Томаса Марволо Мракса?!
========== Часть 19 ==========
Лили судорожно выдохнула. Как он посмел?! Как?! Джеймс сжал ее руку. Карлус мысленно выругался, поражаясь наглости этого ублюдка. Подумать только, пришел на заседание, пройдя даже ради этого процедуру принятия родства! Что у него в голове?
- Простите, но любой чистокровный знает, что волшебник на портрете может назвать только свое имя и ничье другое, - пояснил министр, который так и не понял, кого только что назвал магглорожденным.
Зато понял Слизерин, выслушав рассказ дочери и семьи ее жениха. Понял, и поразился тому, что человек, который уже почти начал войну, посмел явиться на заседание суда!
- Интересно, что глава рода Мракс не знает таких элементарных вещей, - процедил он с портрета. – Ко всему прочему, господин министр назвал вас всего лишь магглорожденным, а не грязнокровкой.
Тот сидел, выпрямив спину, а на высказывание Слизерина, ответил:
- Не вижу разницы.
- Зато я вижу, и я никогда не называл магглорожденных этим мерзким словом, разумеется, если те следовали законам магии и блюли все традиции, положенные любому магу, - ответил тот.
- Мы пока не можем верить вашим словам, - сказал сидевший рядом с Волдемортом волшебник. – Пусть леди Слизерин возьмет с вас клятву, а потом уже будем с вами разговаривать.
Лили кивнула, и, взмахнув палочкой, силой главы рода приказала Салазару Слизерину правдиво отвечать на все вопросы и говорить лишь правду и ничего кроме правды.
- Итак, лорд Слизерин, клятва принята и отображена, - кивнул министр, поглядывая на новоявленного лорда Мракса. Тот сидел мрачнее тучи, и его магия буквально давила на всех вокруг, заставляя морщиться от весьма неприятных ощущений. – Лорд Мракс, я попрошу вас успокоиться и взять себя в руки.
Тот зыркнул на него так, что Минчум отшатнулся.
- Лорд Слизерин, повторите то, что вы только что сказали. Вы действительно не называли магглорожденных волшебников грязнокровками?
- Я считал и считаю грязнокровками тех магов, которые не соблюдают…
- Протестую, наше заседание посвящено возникновению временного коридора, - сказал один из волшебников, прерывая портрет.
Лили чувствовала, что заседание будет тем еще испытанием на прочность, и все эти пособники Волдеморта будут делать все возможное, чтобы дискредитировать их показания. Ублюдки!
- Принимается. Итак, лорд Слизерин, поведайте, что с вами случилось, когда вы попали в будущее и при каких обстоятельствах это случилось, - послушно выполнил просьбу старика Эйвери министр.
- Мы с моей женой Клементиной были в бегах. За нами охотились люди главы рода Берк, который считал меня виновным в смерти своей дочери.
- А вы были виновны в смерти девушки?
- Нет, я не убивал Маргарет, ее убил один из… людей Берка, - запнулся лорд Слизерин. – Подставил меня, из-за чего нам с Тиной, моей беременной на тот момент супругой, приходилось скрываться по всей Шотландии. Мы попали в будущее, когда пытались попасть в Хогвартс, так как Тине подходили сроки рожать, и мы уже почти дошли до него, как я считал. Только вот замка все не было и не было.
Когда у моей жены отошли воды, на дороге показалась странная повозка на колесах, без лошадей. Из нее вышли два человека, женщина и мужчина, помогли нам довезти Тину до маггловской больницы, где и работала наша спасительница.
- Тележка на колесах? – нахмурился один из чистокровных. – Вас подобрали магглы?
- Да, семья Эвансов, - кивнул Слизерин, вызвав своим признанием оглушающую тишину, нарушаемую лишь прыткопишущими перьями присутствующих журналистов.
- Но… вы же ненавидели магглов! – воскликнул один из членов Визенгамота.
- Чушь собачья, - категорично заявил Слизерин. – Магглы вполне себе нормальные люди, хоть и не обладают магической силой.
- Что случилось с вами дальше? – спросила одна из журналисток. – Простите, лорд Слизерин, мое имя Рита Скитер, издательство «Магический мир».
- Дальше Тину забрали в больницу, а я остался сидеть в коридоре вместе с магглом и мне пришлось ему рассказать о магии и о том, кто мы такие.
- Это нарушение Статута! – послышался голос со стороны одного из сторонников Волдеморта.
- Я о нем не знал.
- И что? Вы нарушили Статут!
- Посадите меня в Азкабан, - фыркнул портрет. – И не надо тут спихивать вину на мою дочь, она в тот момент еще даже не родилась и не может нести ответственности за мои действия.
Этот момент они с Поттерами и Блэками тоже обговорили. Ведь Слизерин действительно нарушил Статут.
- Вашу дочь?! – пораженно ахнул министр.
Волшебники тут же зашумели, так как понимали: после того, как девушка приказала ему говорить правду, соврать он не мог.
- Да, Лилиан – моя дочь. Она родилась в ту ночь, когда мы попали в это время, но моя жена скончалась.
- Магглы! Попади вы в Святое Мунго… - начал было тот же Эйвери, но был прерван портретом.
- У моей жены не было шансов после того, как в нее попало проклятье, вытягивающее у нее магическую и жизненную силу. Если здесь есть целители, пусть подтвердят, что после проклятья «Муки роженицы» у матери никогда нет шанса выжить.
- Целитель Сметвик, вы подтверждаете сказанное лордом Слизерином? – спросил один из членов Визенгамота.
- Да, и я вообще удивлен, что младенец остался жив, - кивнул молодой мужчина, с интересом разглядывая девушку. – Обычно после этого заклятья, если не предпринять меры, то умирают оба.
- Проклятье удалось отвести от ребенка, целитель Сметвик, - сказал Слизерин, кивнув головой.
- Вынужден сказать, что вам попался довольно опытный целитель, - продолжал говорить волшебник, - так как о контрзаклятье в отношении младенца знает очень мало магов.
- Нам повезло, но в отношении Тины… она, целительница, была категоричной. Мать всегда умирает.