Выбрать главу

–– Ты же сама всё понимаешь.

–– Я устала всех понимать, – Ники резко смахнула слёзы двумя ладонями. – Я устала под всех подстраиваться!

–– Николь, – строгий тон матери оскорбил девушку.

–– Спасибо, мама, за поддержку, – Николь в насмешку нелепо поклонилась и направилась к двери.

–– Постой, – Маргарита быстро поднялась, поймала дочку, обняла. – Успокойся.

Ники тут же прильнула к ней. Мать погладила плачущую девушку по спине.

–– Мамочка, – заикаясь, сквозь слёзы проговорила Николь.

–– Вот, видишь, у тебя есть мама, а у неё нет. И никогда не было. Всегда, когда она будет делать что-то не так, как ты хочешь, вспоминай это. Знаю, ты никогда не станешь ей грубить. Ты мягкая девочка. Учись терпеть, – нежный тон Маргариты успокаивал дочь.

–– Она сама не хочет нас принимать.

–– Ей очень трудно. В чужой семье, с чужими людьми. Может, когда-нибудь она назовёт нас родными, – Марго поцеловала Ники в макушку.

–– Миша говорила так же, как ты.

–– Малыш, – мать заглянула Николь в лицо, улыбнулась. – Будь умницей. Поласковее с Алисой. Она привыкнет. Хорошо?

Девушка кивнула. Слёзы заменила улыбка.

–– Поплакала и легче стало.

–– По какому поводу?

Маргарита и Николь одновременно повернулись в конец комнаты. Норман зашёл в открытую дверь.

–– Ничего страшного, пап. Я, просто, по Мише соскучилась.

–– Вот как? – Отец странно улыбнулся. С хитрецой. – Тогда спешу Вас обрадовать, моя юная леди, – он поцеловал руку дочери. Та рассмеялась. – Ваша сестра скоро прибудет сюда.

–– Да?

–– Точно.

–– Папа! Папочка! Как я рада! – Ники бросилась ему на шею.

–– Иди, дорогая, проверь её комнату.

Николь вышла из спальни мамы, пританцовывая от счастья.

–– Как радуется, – Норман кивнул в сторону двери. – Хорошая девочка.

–– Да, – протянула Марго.

Муж обнял её со спины.

–– Почему она плакала?

–– Из-за сестёр. Ники волнуется за Алису. Миша приезжает с мужем?

–– С ним. У меня для тебя хорошие новости.

–– Лучше предыдущих? И какие же? – Жена повернулась в его руках, поцеловала.

–– Я возвращаюсь на службу.

Улыбка вмиг спала с лица Маргариты. Она хотела отстраниться, но Норман не расцепил объятий.

–– Ты снова покинешь меня?

–– Нет, – он обхватил руками её лицо. – Я всегда буду с тобой. Здесь. И служить буду здесь.

–– Как?

–– Зять помог.

–– Чем?

–– Какая ты любопытная, Марго.

Норман поцеловал её. Долго. Чтобы жена забыла все свои вопросы.

***

–– Я её люблю. А она меня.

Норман смотрел в глаза Жене, не моргая.

–– Миша – моя жена. Я не хочу разводиться. Я её не отпущу, – решительный тон вывел тестя из ступора.

–– Ну, если всё так получилось…, – он пожал плечами.

–– Каково снова носить военную форму? – Женя решил сменить тему разговора.

–– Прекрасно. Только ты мне зубы не заговаривай.

Женя посмотрел своим фирменным хитрым взглядом. Норман не выдержал, уголки его губ двинулись вверх.

–– Люблю я её, – зять подался вперёд. – Люблю! А что ты хотел? Отдал мне свою прелестную дочь. Как я мог не влюбиться без памяти?

–– Женя! – Норман уже смеялся. – Что ты оправдываешься? Я разве что-то сказал? Если вы счастливы вместе, то я не имею права препятствовать.

Когда Норман только увидел Евгения, первое слово, которое он произнёс, было "спасибо".

Благодаря Владиславу, его снова призвали служить. Теперь все считают, да так оно и есть на самом деле, "двести пятьдесят седьмая" параллель – родная параллель Нормана Грилла.

Алиса заглянула в кабинет.

–– Ну где вы там? Стол уже давно накрыт.

–– Жень, ты иди. Я сейчас. Алиса, подойди, пожалуйста.

–– Что? – спросила девочка, когда они остались наедине.

–– Алиса, эта параллель неродная для тебя. Я вижу твои мучения. Поэтому, если ты захочешь, я помогу тебе переместиться обратно. Никто не узнает, что ты долгое время пребывала здесь, я позабочусь об этом.

–– Хочу, – девочка обратила на него полный надежд взгляд. – Я хочу стать врачом, как мой папа.

–– Ты станешь им, я уверен.

–– Спасибо. Спасибо Вам за всё.

Норман раскрыл руки для объятия. Алиса нерешительно приблизилась, а потом быстро и очень сильно прижалась с нему.

–– Я не имел права забирать тебя оттуда.

–– Вы всё сделали правильно. Так хотел он.

–– Твой отец больше всего на свете хотел, чтобы ты была счастлива.

–– Я буду. Обещаю.