— Вот оно как… — задумчиво произнёс старик, сбрасывая рюкзак на землю. — Пошли глянем, что это за избушка тут нарисовалась.
Они обошли избу с двух сторон, прячась за стволами деревьев, но никто не спешил палить из маленького окна, и Клочков со старлеем беспрепятственно достигли небольшой двери без всяких признаков замка.
Судя по слою листвы и мелких веточек, устилавших крохотное крыльцо, этим входом не пользовались по меньшей мере год, а то и не один. Юрий Андреевич кивнул Егору на дверь, и тот, повесив «Сайгу» на плечо, поднатужившись отворил скрипучую конструкцию на потрескавшихся кожаных петлях.
Изнутри пахнуло чем-то затхлым и неприятным.
«Может быть, это мох так воняет», — подумал Егор, разглядывая законопаченные щели в двери.
— Заходи. Чё ты замер? — поторопил Клочков, и старлей вошёл внутрь.
Комната была одна. В глаза сразу же бросился стоящий около окна стол и две узкие самодельные кровати, на одной из которых лежал прикрытый истлевшим одеялом давно разложившийся труп.
— Практически скелет, — машинально отметил Егор, обозревая источник неприятного запаха.
— М-да… — протянул Юрий Андреевич. — Представляю, как тут тогда воняло. Наверное, брёвна впитали, раз до сих пор ощущается.
— Это ж сколько он тут вот так пролежал? — удивился Егор.
— Вопрос в точку, старлей. Почему за все эти годы на него так никто и не наткнулся? Неужели мы так далеко от обжитых мест…
— Похоронить бы надо, — предложил Егор. — А то не по-людски.
— За избушкой, возле леса, уже есть какой-то крест. Там и похороним, — Юрий Андреевич немного помолчал и добавил: — Надо посмотреть, что тут полезного есть. Ему-то оно уже ни к чему, а нам сгодится.
— Котелок бы найти, — мечтательно произнёс Егор. — А то жрать уже охота.
— Было бы неплохо, — согласился Клочков.
Он выволок из-под кровати седло с двумя кожаными седельными сумками. Несмотря на время, они неплохо сохранились. Юрий Андреевич повозился с проржавевшими застёжками и распахнул одну из них. Судя по сургучным печатям, когда-то это были письма или что-то в этом роде. На печатях явственно проглядывался двуглавый орёл, но текст был мелкий и нечитаемый.
— Фельдъегерь какой-то, что ли… — задумчиво пробормотал Клочков, пытаясь разобрать надпись на сургуче. — Да похер, в общем. А в этой?
Во второй сумке оказалась такая же труха.
— Так неинтересно! А где же бриллианты или золотые дублоны с пиастрами? — спросил Клочков, поднимаясь с пола.
— Нам бы котелок найти, а тебе всё бриллианты покоя не дают…
— Брюликов нет, зато две сабли и сапоги со шпорами. Шинели совсем дохлые — одни галуны, считай, остались. Странно, но ни касок, ни фуражек нигде не видно, хотя, может, у них тогда ещё шляпы с султаном из перьев были…
— Есть котелок! — обрадовался Егор. — Ржавый, правда… И ещё топорик маленький. Тоже ржавый, конечно…
— Вот это дело! А ржавчина — это мелочи, лишь бы не насквозь.
— Да вроде бы целый.
— А я пистолеты нашёл. Но их только в музей — и то после капитальной реставрации. Зато лук есть и стрелы — наверное, порох закончился, и он тут охотился, аки тот индеец. Долго же они здесь куковали…
— А вот и дублоны с пиастрами, — сказал Егор, высыпая на ладонь из тощего кожаного мешочка несколько монет.
Юрий Андреевич подошёл, взял одну, поднёс к свету и прочитал:
— Денежка, 1857 год, — потом перевернул. — А II — это Александр Второй, по идее.
— Наверное. Тут три пятирублёвых имеются — написано «чистого золота» от 1850 года. Есть ещё пять копеек и рубль, оба от 1855 года. Все с царским орлом. А что за «денежка» такая? Никогда не слышал…
— Держи, нумизмат, — Клочков протянул ему монету. — Бог даст, к себе вернёмся — выяснишь.
— Хрен мы куда теперь без этой Графини вернёмся. А чё она нам помогает? Второй раз уже…
— Видимо, не смогла устоять перед таким красавчиком, как ты: статным да могучим…
— Да ладно тебе. Я ж серьёзно.
— Давай закругляться — нет тут больше ничего путного. Пошли на воздух, и так уже провонялись, наверное.
Егор прихватил котелок и топорик, а Юрий Андреевич — сабли и лук. Они вышли наружу. Лена прохаживалась неподалёку, рассматривая что-то в траве. Повернувшись на скрип двери, помахала им рукой.
— Тут пытались выращивать пшеницу и овёс. Только давно это было — всё выродилось.
— Что-нибудь для посадки собрать можно? — быстро спросил Клочков.
— Что-нибудь можно, — согласилась Лена, а потом удивлённо посмотрела на Юрия Андреевича. — А мы что, здесь остаёмся?