Хань не зря гордился своим острым умом. Подлый план учителя он раскусил тут же. И этот план был столь коварен, что сделал бы честь любому из главных злодеев в кристаллах. На встречу войска Хань пришёл прямо с тренировки и до сих пор был одет в солдатские обноски. Во время приезда отца он умудрился не опозориться только потому, что никто не узнал в исхудавшем, утомлённом и истерзанном юноше наследника рода, приняв его за простого солдата. Но на пиру, где он будет, как один из хозяев, сидеть во главе стола, скрыться не получится. Если он не явится на торжество, это станет, к радости подлого учителя, полной потерей лица! Не зря злодей отправлял его отдохнуть — чтобы Хань заснул и всё пропустил! Увы, злодейский план оказался безупречным — явиться Хань тоже не может, у него просто-напросто нечего надеть. Ведь та вся прекрасная шёлковая одежда и великолепная обувь были пошиты на прошлого Ханя, прекрасного, словно рассвет возле горного озера, и округлого, словно полная луна. Что делать, Хань не знал. Он даже не мог приказать слугам приготовить новую одежду — на пошив чего-то приличного оставалось слишком мало времени!
— Хаоню… То есть мой храбрый сильный Хань! — раздался родной голос матушки. — Вот ты где, я тебя не могу найти.
Вот! Даже родная мать не может узнать его в этих лохмотьях и с таким изнурённым лицом!
— Милый, тебе следует поторопиться! — продолжала мама.
— Поторопиться? Куда? — удивился Хань.
— На примерку и подгонку одежды! Я понимаю, что ты выглядишь очень мужественно и хочешь это всем показать, но на банкете будет глашатай Императора и другие чиновники. И они могут посчитать твой вид слегка вызывающим.
Хань уставился на маму расширившимися глазами. Мама осталась всё той же матушкой Лихуа, несмотря на всё колдовство и воздействующие на сознание техники, любящей своего сына! Хань готов был поклясться, что вызволит её из цепких щупалец этого злодея, что станет таким же сильным, как он, а потом и сильнее! Но тут же вспомнил, к чему приводят разные глупые клятвы, прикусил язык.
— Что такое, сынок? — спросила матушка. — Конечно, если ты не хочешь, то можешь приходить и так!
— Хочу! Конечно же, хочу! — закричал Хань во весь голос, вызвав кучу удивлённых взглядов.
☯☯☯
Для Ханя происходящее казалось каким-то волшебным сном. Словно и не было всех этих мучений и пыток, словно он был не какой-то там икринкой, мальком или карпом, а вся эта рыба представляла для него лишь гастрономический интерес. Никаких стоек забу, бубу, дабу или прочих прыжков дракона на одной ноге с подземными взлётами феникса. Словно вернулись времена, когда ци была чем-то далёким — уделом отца, брата, гвардейцев и героев из кристаллов.
Наконец-то он сидел. Не пребывал в стойке, не натирал мозоли на грубой деревянной лавке, а восседал в прекрасном удобном кресле, сделанном, совершенно очевидно, в древние времена — ведь оно даже не скрипнуло, когда он садился. Шёлковая одежда приятно ласкала тело, и он чувствовал себя небожителем, облачённым в нежнейшие облака. И блюда! На столах, расставленных посреди сада, освещённого мириадами фонариков, светящихся шаров, магических талисманов или просто сгустков ци, источали божественные ароматы различные миски, тарелки и супницы. Прекрасная мелодия пипы пронзала вечерние сумерки, текла среди цветов, кустов и деревьев, среди жаровен, которые подогревали прохладный весенний воздух. Ханю хотелось бы, чтобы пиршество проходило в главном зале, так бы он чувствовал себя совсем по-старому. Но увы, людей прибыло слишком много, так что пир провели в саду, расставив столы в соответствии со статусом гостей, рангом чиновников и званиями гвардейцев. Хань восседал рядом с родителями, и даже присутствие всё так же одетого в варварские кожи учителя, сидящего на почётном месте на другом конце стола, не смогло испортить его блаженство. Даже духи предков, которых он заметил, усилив зрение, летающие среди сада и кружащиеся над деревьями, вызывали лишь лёгкое раздражение.