Он поднял свои руки. Тактических перчаток не было. Двадцать три тысячи рублей — жаль, но не очень сильно… Жив, да и ладно. Или не жив — вопрос, конечно… А руки точно не его. Руки ребенка, ну или подростка, если точнее.
Егор оглядел себя, насколько смог. Светлая рубаха х/б заправлена в коричневые штаны с тонким кожаным ремешком. Какие-то старые бесформенные башмаки. Карманы пусты. Он ущипнул себя. Чувствительно.
Посмотрел на девушку. Та стояла, держа себя руками за грудь, и, закрыв глаза, что-то бормотала про себя. По крайней мере, губы беззвучно шевелились.
Он деликатно прокашлялся. Она взглянула на него, и этот взгляд ему очень не понравился. Не должны так девушки смотреть. Даже, скорее, девочки.
Егор начал неуверенно:
— Здравствуйте. Вы меня понимаете?
Она кивнула утвердительно. Хотя Егор где-то слышал, что у некоторых народов этот жест означает отрицание.
— Где мы находимся?
— Хороший вопрос, — девушка улыбнулась, — Давай сократим прелюдию?
Егор почувствовал, что начинает краснеть. Вот это раскованные нравы! Но девушка вернула его на землю коротким:
— Ты ОМОНовец?
Егор вздрогнул и, совладав с собой, выдавил:
— СОБР. Старший лейтенант Иванов. Егор.
— Да похер, — неожиданно резко выдала она в ответ, развернулась и неторопливо пошла куда-то.
— Эй. Погоди. Ты куда? Стой.
Он в два прыжка нагнал её, схватил за руку и весь мир в его глазах перевернулся. Он оказался лежащим на земле в очень неудобной позе, с неестественно вывернутой конечностью, а нежная девичья ладонь надежно зафиксировала его запрокинутую назад голову за глазные впадины. Он зажмурился, а она, мягко пошевелив пальцами, погладила сквозь веки его глазные яблоки и негромко сказала:
— Слышь, мусорок с редкой фамилией, иди своей дорогой. Тут тридцать два румба — всем хватит. Прикоснешься ко мне ещё раз — до конца жизни об этом жалеть будешь.
Встала с него и, обойдя, продолжила путь. Егор встал. Ловкая, чертовка… Стоп! Тридцать два румба. Какой-то морской термин. Последний моряк, с которым он имел дело, чуть не завалил его в лесу. Это он!
— Эй, дедок, а как тебе твоё новое тело? — он ничего не терял, а подтвердить догадку стоило.
Девушка, не оборачиваясь, высказалась так длинно и цветисто, что сомневаться не приходилось. В десятку.
— Да ладно, погоди. Куда ты собрался? Надо ведь разобраться, — Егор не отставал.
— Разбирайся, если тебе надо, — отрезала девушка, — Мне не надо.
Егор почему-то не мог её называть ни стариком, ни беглецом, ни злодеем. Как-то не вязалась она с тем намертво впечатавшемся образом целящегося в него уголовника. Пусть будет просто девушка, по крайней мере, до тех пор, пока он не узнает её имени. Ну не называть же её Юрием…
— Нет, но надо же понять куда нас занесло. Это что, загробный мир такой или другая реальность? Планета вроде бы наша.
Девушка хмыкнула и промолчала. Егор подумал, что она так же, как и он сам, ничего не знает и ждать от неё каких-либо объяснений просто глупо. Если сравнивать, то его положение даже чем-то лучше. Он, по крайней мере, пол сохранил. Что бы он чувствовал, окажись в её теле, — даже представить сложно.
Внезапно девушка остановилась и, повернувшись к нему, приказала: «Стой».
Именно приказала. Но он не стал спорить — было интересно. Она бесцеремонно ощупала его одежду, уделив особое внимание воротнику. Потом приказала разуться, вытащить ремень и так же внимательно всё осмотрела. С непроницаемым выражением лица, словно за покерным столом, бросила всё обратно и, не говоря ни слова, двинулась дальше.
— Эй, красотка, это как-то даже невежливо!
Фраза повисла в воздухе и, конечно, осталась без ответа.
Они шли по огромному лугу, утопая по колено в густой сочной траве. На небе не было ни единого облачка. А стоящее в самом зените солнце пекло нестерпимо. Впереди намечался какой-то лесок. Небольшой и вытянутый. А может быть роща. Чем лес отличается от рощи, он не знал и нимало этим не тяготился. Ни сейчас, ни раньше.